Сидя в бытовке, Пальма продолжала психовать по малейшему поводу. Прошёл кто-то мимо, залаяли другие собаки или наоборот, стало ей скучно, она начинала метаться из угла в угол, яростно лаять и вгрызаться в стены, вырывая обшивку и утеплитель.
Иногда она вела себя спокойно, а потом вдруг на неё нападал приступ истерики и тогда бедняга вертелась волчком, гоняясь за своим хвостом и не могла остановиться.
В приюте многие собаки нервничают, часто лают без причины, суетятся, поэтому на Пальму не обращали особого внимания, просто держали отдельно от других собак, чтобы не допустить кровопролития. Но через два месяца Наташа привела Пальму ко мне на осмотр.
– Анна Николаевна, посмотрите у неё хвост.
– А что с ним не так? – я протягиваю руки к длинному пушистому хвосту, Пальма делает резкий разворот и её зубы щелкают в двух сантиметрах от моих пальцев. Я отдёргиваю руку, даже не успев понять, что произошло.
– Давайте сначала мордочку ей завяжем, – Наташа сама не ожидала такой реакции от Пальмы, хотя мы обе знаем, что эта собака кусает без предупреждения.
Бинт фиксирует кусачие челюсти лучше любого намордника. Один узелок сверху морды, второй узелок под мордой, потом заводите за уши и завязываете на бантик. Теперь можно внимательно осмотреть хвост. Я аккуратно беру его в руки, Пальмы рычит и извивается, как змеюка, но Наташа крепко её держит.
Самый кончик собачьего хвоста выглядел так, будто кто-то снял с него скальп. Он был весь красный и кровоточил. Несколько сантиметров живого пульсирующего мяса.
– Наташ, что случилось с её хвостом?
– А это она сама его так разгрызает. Психует, гоняется за хвостом, догоняет, ловит зубами и жуёт.
– Да, – задумчиво говорю я, – недаром он у неё такой длинный. Получается, что она от психа ест свой хвост, тот начинает болеть, от боли собака нервничает ещё больше и с удвоенным остервенением пожирает свой хвост. Мы попали в замкнутый круг.
– Что же делать?
– Значит так, Наташ, я сейчас напишу, какие таблетки ей подавать – противовоспалительные и обезболивающие, обработаем хвост заживляющей мазью и обязательно наденьте ей защитный воротник, чтобы она не могла достать до хвоста зубами.
Через две недели кончик хвоста у Пальмы зажил, но шерстью не зарос, оставался лысый и серый. Но на осмотре Пальма всё так же психовала, дрожала и извивалась, защищая свой ненаглядный хвост, хотя беспокоить её он был не должен.
Я попросила дежурных снять с Пальмы защитный воротник и привести мне её на осмотр через неделю. Я была уверена, что за это время хвост полностью заживёт и начнёт обрастать шерстью. Но не тут то было.
– Анна Николаевна, посмотрите Пальму? – Наташа привела собаку и сразу же завязала ей морду. – Она опять грызёт свой хвост.
– Как так? Он же зажил. Зачем она снова его ест?
Я взяла пушистый собачий хвост и увидела, что самый его кончик снова превратился