– Леся, любимая, ты только не подумай, я не собираюсь тебе перечить, просто… – он сделал паузу и совсем тихо добавил – Я не смогу никого убить, и приказать своим людям убить 18-летнюю девочку я тоже не смогу. Я думал ты хочешь просто с ней поговорить и вернуть себе то, что она забрала. Она же твоя родная внучка, как же так…
Леся с легким презрением посмотрела на него и поняла, что он прав. Он всегда был трусом и всего боялся, дорогу наверх ему всегда пробивала она, общаясь с нужными людьми и вкладывая в их головы нужные мысли. А он вечно трясся и твердил что ничего не выйдет, и если она и дальше будет продолжать в том же духе, то все всё вспомнят, поймут, догадаются и тогда его точно посадят.
Она, конечно, могла бы сейчас сломать его окончательно и заставить самолично убить девку, на это сил бы у нее хватило, но он бы возненавидел ее еще сильнее за это, а справляться с его ненавистью ей и так становилось все сложнее.
– Пришли мне тех двоих, что полгода жили у бабки в деревне. Я так понимаю, что это отребье никому не нужно, раз они полгода жили в каком-то захолустье – сказала она тоном, не терпящим возражений.
Юрий Александрович понуро опустил голову и пообещал прислать их сегодня же. Он сдержал слово и уже через час в гостиной стояли двое мужчин и не отрываясь смотрели в глаза старухи, которая сидела в кресле напротив и что-то им говорила. В ее глазах плескалось жидкое серебро, а на сухих сморщенных губах мелькало подобие улыбки, больше похожей на оскал.
Глава 4
Тата и Макс зашли в квартиру и навстречу им с приветственным «Урррррр» вышел огромный рыжий мейн-кун. Он подошел к девушке и сел около ее ног, ожидая когда она, как и всегда, присядет на корточки и обнимет его.
Барон даже не заметил, что из пушистого шарфика, который Тата держала в руках, выглядывает маленькая моська, на которой блестят любопытные глазенки с интересом его разглядывая.
– Барошенька, милый, здравствуй! – произнесла Тата, присаживаясь на корточки. – знакомься, это Кузя —сказала она, разматывая шарфик и доставая взъерошенного котенка. Сначала она поднесла его к носу Барона, потом опустила на пол и пригладила его взъерошенную шерстку.
Тата всю дорогу не переставала удивляться тому, как вел себя маленький бесстрашный малыш. Кузя не испугался ни улицы, ни шума, и совершенно спокойно сидел у нее на руках, высунув моську из шарфика, в который она его замотала, чтобы он не замерз.
Он не пищал и не жался к ней в страхе, а наоборот пытается вырваться из ее рук и с интересом оглядывается по сторонам. Вот и сейчас в его глазенках