Но посмеется последним наш
Невидимый герой!»
Не очень хорошо, конечно, цитировать после великих себя, но в этой ситуации «Да, скорее я – Пьеро / С рукавами до колен. / Я в костюме цвета стен. / Я на сцене лишь затем…» И, по-моему, по-пьеринному, упрощенно, на детской площадке гомосапиенсы делятся на два подвида: гомо бухиенс и бухо сапиенс – человек пьющий и пьянь разумная. Те, кто «не пьёт» – либо рептилоиды, либо маскируются, так как науке доподлинно известно: из воды человек состоит процентов так на восемьдесят и протянуть без неё может максимум три недели. Я трудоголик, у которого закончился трудоголь, я знаю.
В послесловии к одной из моих книг глубокоуважаемый редактор, безусловно являющаяся незримым соучастницей всей этой моей нервно-литературной прокрастинации, а сокращенно НЛП, написала: «пока одни ждут, что случится чудо, а другие роют подвалы и набивают их тушёнкой, художники – из праха истории и собственной мечты – строят будущее». На вопрос, есть ли в тебе что-то хорошее, кто-то отвечает: «Есть, я», за других любому можно сказать: «Есть, аппетит», ибо самостоятельно и внятно произнести даже такую простую конструкцию они не в состоянии – постоянно жуют. В основном собственные сопли. Третьи же только тихо сплюнут под ноги – «Нет» – и далее пойдут вперед своей дорогой. «Они не оптимисты и не пессимисты. Они – строители». Они не бояться делать шаг назад в случае, если это нужно им для разбега. «Вижу цель, верю в себя, не замечаю препятствий». Вопрос лишь в том, строишь ты или не строишь собственную мечту, – всегда найдутся те, кто постарается нанять тебя возвести за себя свою. «Мама, мама, купи гиппопотама, /Мама, мама, купи гиппопотама. / Хочу гиппопотама, мам, он лучший в мире зверь, / А то, что он ест капусты много, никому не верь.»
Если всё новое есть хорошо забытое старое, то люди с хорошей памятью чего-либо нового в жизни лишены, как любил говаривать старина Кант, априори. Нельзя осуждать человека только за то, что он может оказаться плодом твоего воображения. Завидую злым людям с плохой памятью. Они могут отомстить, забыть и отмстить снова. Я же человек добрый, и от того злопамятством не наслаждаюсь. Зла патологически не помню, и от того оно для меня постоянно в новинку. И не мстительный я. Сами за меня себе же и отомстят. Далее по Канту.
«Но в час, когда полночь погасит краски,
Бывший Пьеро поменяет маску,
Новый из тех, кто над ним смеялся,
Превратится в гной.
Клоун не зря помнит эти лица,
Вечером – шут, а теперь – убийца.
В душном трактире он отрешится
С пьяною ордой.
В кабаке с визгливой скрипкой
За столом от грязи липким
Будет хохотать он Сатаной.
Завтра опять у него заботы,
Ведь униженье – его работа,
Но посмеется последним наш
Невидимый герой!»
Написав энное количество книг, одним морозным утром я внезапно понял: после того как ты прочел букварь, читать, покупать и тем более писать книги нет более никакого