Вечная молодость. Сергей Валерьевич Мельников

а думали: "Когда ты уже сдохнешь?". Со мной так не будет: я знаю секрет, и когда вы все будете кормить червей, я, молодой и красивый, равнодушно пройду мимо ваших могил.

      В маленьком магазинчике на Большой Морской, торгующем подделками, работала она: абсолютный идеал и именно то, что было надо. Невысокая, ненакачанная, с неплохой фигуркой, но не как у модели. И на мордаху ничего. Не красавица, и не уродина. Может, даже миленькая, если б я умел умиляться. Такую я мог бы заметить, и такая этому бы обрадовалась. Так и вышло. Я вошёл – она заморгала, я заговорил – она покраснела, я, как бы случайно, коснулся её пальцев – она поплыла. После дорогого ужина в помпезном и пошлом ресторане – поехала ко мне.

      "В отношениях" —изменила она статус в ВК. Она ещё не знает в каких! С кем указать не смогла: у меня нет профиля. С селфаком тоже обломилась: я сказал, что это нарциссизм. Проглотила, глядя на меня глазами влюблённого мопса. Я замахнул двести грамм "Метаксы": замазал алкоголем физические недостатки, а их хватало. Всё получилось, как задумывал. Утром, когда она валялась в моей кровати в позе раздавленной, но счастливой морской звезды, я спросил:

      – У тебя есть планы на выходные?

      У неё не было сил даже на то, чтобы сделать паузу: её "нет" прозвучало раньше, чем я договорил. Я скрыл улыбку и спросил с мягкими обертонами султана из "Великолепного века".

      – Тогда как ты смотришь на ночь при свечах в пещере под звёздным небом?

      Она смотрела всеми двумя широко раскрытыми глазами. Предсказуемая до зевоты.

      Я бросил машину у подножия Эски-Кермена, древнего пещерного города, в котором отбывает вечное наказание мальчик-предатель, впустивший боспорцев внутрь. Только повзрослев, от отца я узнал, что эта глупая сказочка отпугивает людей от того, что на самом деле здесь находится.

      С рюкзаком за плечами и потной ладошкой моей временной подружки в руке я полез по склону. Смеркалось, но до полуночи оставалось ещё два часа. Придётся устраивать романтику, без спиртного, и от этой мысли меня немного подташнивало. Изображая огонь в глазах и стараясь, чтоб не сильно кривились губы, я уложил её на спальный мешок. С её лица мой взгляд постоянно съезжал на рюкзак, но она так старательно показывала, как ей хорошо, что ничего не заметила.

      Без десяти двенадцать я перевернул её на живот и защёлкнул наручники.

      – О, это игра? – спросила она с нервным смешком, скрывающим страх.

      – Да, и очень интересная, – ответил я, рывком вернув её на спину. Она разинула пасть, чтобы заорать, и я сразу воткнул туда шерстяные носки, свёрнутые в комок. Не люблю, когда кричат, сразу голова трещать начинает.