Проверив, заперта ли дверь изнутри на ключ, она отодвинула портрет и вынула пробку, замаскированную кусочком обоев, чтобы не бросалась в глаза. Приникнув ухом, она прислушалась. Говорил её муж.
– Ты что не понимаешь? Я не могу пока всё переписать на себя! Об этом наверняка сразу узнают те, кому я должен. Сейчас они ждут, что либо тётка умрёт, либо я отыграюсь. Но если они выяснят, что у меня уже что-то есть, то прибегут сразу со своими векселями.
– Ну а ежели, Наталья Александровна проведает, что вы всё на неё записали?
– Как это она проведает? – подозрительность явственно сквозила в голосе мужа, – Ты расскажешь?
– Боже упаси! – голос поверенного зазвучал подобострастно, – Я знаю, кто меня кормит. Но случайности бывают всякие. Никто от них не застрахован. Мы знаем, чем это может грозить. Сейчас Наталья Александровна даже не читает, ежели я ей даю, что на подпись. Разве изредка глянет. Вот давеча только подмахнула, не глядя, бумагу, которую мы с вами составили, и внимания не обратила, что так поручила вам распоряжаться её доходами с поместий. А ну как узнает? Женщина молодая, красивая, здоровая да с таким состоянием. Она ведь духовную может по своему усмотрению составить и распоряжение отозвать, поди потом докажи, что душевно нездорова была.
– Не нуди. Не узнает. Я её подарками задарю, позволю делать что хочет, по балам да собраниям возить буду. А ты почаще всякую дребедень на подпись ей носи. Ежели и прочтёт случайно раз другой, так в третий поленится. Да выбирай время, когда она собирается куда, чтобы о нарядах думала и голову бумагами не забивала.
– Как прикажете, Михаил Димитриевич. Всё исполню. Вот отчётец примите.
– Что там у нас? Знатно. Доход хорош. Заметил, что как на Наташку всё переписал, так дела в гору пошли?
– Как не заметить. Видать, счастливая рука у неё.
– Ладно, ступай. Да помни, что я сказал.
Натали аккуратно, еле дыша поставила на место пробку, вернула на место портрет, тихо отперла дверь и вышла на террасу. Там уселась в плетёное кресло и, закрыв глаза, откинулась на спинку, уронив на колени открытую книгу, которая валялась до этого на столе. В дверь постучали. Натали крикнула, чтобы входили, и увидела горничную, а за ней и мужа.
– Дорогая моя, я тебя обыскался, а ты тут прячешься. Завтрак уж на столе давно ждёт.
– Замечталась я что-то. Солнышко, роман интересный. Вот думаю, у меня ведь и надеть нечего. Новое платье только одно. А как позовут в собрание? И на прогулку уже не в чем выйти. К модистке срочно надо.
– Конечно, милая! Вот