Чудище внимательно меня выслушало, не дернув и усом. Просто смотрел, прожигая насквозь. Злость плескалась в ярко-желтых глазницах, а черные зрачки превратились в тонкие иголочки. Неужели ему было искренне за меня обидно?
– О вашем городском инквизиторе даже до меня слухи дошли. Он славится особой жестокостью и пользуется повышенным вниманием дам.
Да! Он четко этого козла описал! Я бы сказала, что пользуется он не только вниманием, но и самими дамами. Скольких я ловила в нашей постели, не счесть. И терпела, дура! Докричаться пыталась до его совести. Вот и поплатилась за любовь свою проклятую. Что б ему там икалось, гаду!
– Помоги мне отомстить. Научи убивать, – сказала вкрадчиво, с мольбой, осознавая, что чудище прониклось моей бедой.
– А ты нахальная, – рычаще хохотнул. – Я же и сожрать могу, – его угроза прозвучала, как шутка, поэтому я улыбнулась в ответ. Ну нет, слова зверя ничуть не пугали.
– Ты обещал, что не покусаешь. Да и сожрал бы уже, если бы хотел. Помоги. Взамен я сделаю все, что скажешь! Проси, что угодно! – развела руками.
Он задумчиво поднялся с табурета и подкинул веток в очаг. Они приятно затрещали, пожираемые языками огня.
– А что ты умеешь, Синти? – сократил он мое так, как это делал Люций, и я невольно заскрежетала зубами, вспомнив, как любимый шептал его, покрывая мою шею поцелуями. Как нежно касался моих губ и страстно стискивал талию. От ностальгии горечь скопилась на языке, и предательски заныл низ живота. Тело хоть и потрепанное по его милости, а все еще жаждало близости с мужчиной, который запал в душу и никак не хотел из нее уходить.
– Все умею, – смело заявила. Скромностью не обладала с рождения. – Я работала в поместье Ретбоун помощницей кухарки, а по сути, всю работу по дому делала. Еще ребенком меня из приюта отправили к ним во служение. Могу убирать, мыть, готовить, таскать тяжести. Я вынослива и терпелива! Никакого труда не боюсь! – горделиво вздернула подбородок.
Он снисходительно оскалился и вернулся на скрипучий табурет. Шумно отпил из кружки и жадно вгляделся в пустое дно. Открыл пасть и выжал на шершавый язык капли остатков.
– Нравится мне твоя благородная цель прибить любовника, – стукнул перевернутой кружкой о стол и взглянул на шкаф с покосившейся дверкой. Облизнул усы, когтем выковырял что-то из зуба и сожрал. – А план-то какой? Ну, допустим, научу я тебя сражаться. Что дальше? – пожал мощными плечами.
– Я знаю поместье, как свои пять пальцев, – начала воодушевленно, вспоминая тайные ходы и лазейки большого дома. – Проберусь