Исидор слезает с кровати, берет Поликсену за руку.
Исидор. Давай перед образом помолимся.
Стоят на коленях и молятся.
Исидор. Нет. Молитва не выходит.
Поликсена. Помолись, Исидорушка, помолись. Гордыня тебя обуяла. Вон сколькими словами согрешил.
Пауза.
Исидор. Нет. Не идет.
Поликсена. Тогда я за нас двоих.
Исидор. Крепче, крепче молись, может, минует.
Поликсена. Да, Исидор, да. Дай только концу света кончиться.
Исидор. Ох, не шути, не шути, шутиха. Тихо-то как. Чай, нет нас. Вот мы и после конца. Я есть, но не там, а здесь. А ты где?
Поликсена. С тобой, с тобой, непутевый мой, моя половинка.
Исидор. На половинку не согласен. Чем больше я Исидор, тем больше ты Поликсена. Вот, положим, елки. Они – елки. А если не елки, не кедры, а елки-кедры, то ни елок, ни кедров. Коли все одинаковые, то ничего и нет. Серый туман. А мы разве разные? Всё вокруг одно и то же. Возьми отца Амвросия. Чем он отличается от отца Иосифа? Ничем. Истина, ничем. Вот это и есть начало конца. А как все будут одинаково жить, одно говорить, одинаково смеяться, вот тут и конец. А плакать перестанут. Плакать одинаково трудно. Каждый плачет по-своему. Хотя конечно, пока. Дальше не знаю. И вот все люди – Амвросии. Хорошо?
Поликсена. Хорошо, мой Амвросий, хорошо. Лишь бы ты в спокойствии.
Ложатся, и в тишине наступает темнота.
Картина вторая
Следующий день.
Двор перед входом в комнату Поликсены. Она склонилась над корытом. Входит Исидор.
Исидор (шепотом). Поликсена, любовь моя, я куда-то делся. Не знаешь, куда? Поищи, пожалуйста.
Поликсена. Да, ладно уж. Я и жалостного тебя уважаю.
Исидор. Уважаю, уважаю. Страшно, так-то вот. Говорю тебе и вижу, что это не я говорю. Я твердый, быстрый, а этот, кто тебе говорит – мягкий, как мыло в воде. А я-то где? Где я твердый да быстрый?
Поликсена. Поищу, поищу. Вот дай платок накину.
Исидор. Лучше, лучше смотри. А то уткнулись все в свои деньги и считают, считают. Копейки пересчитывают. Как пересчитают, так, может, и найдут, а, как думаешь?
Поликсена. Найдут, Исидорушка, найдут.
Исидор. В небо, в небо смотри. Может, я там. За дерево зацепился, за тучу завалился. Почаще смотри, не специально, а так, мимоходом.
(Поликсена смотрит на него, широко открыв глаза.)
Не шучу я, не шучу. Ну, ты же знаешь, я вообще никогда не шучу. Вот смотри. Рука. Моя. А меня нет. Вот тебя вижу, а меня нет. С тобой говорит кто-то, кого не знаю. Верно, я уже после конца света. Или Господь меня так наказал. Ох, любовь моя, если меня не найдешь, то всё. Сам я ничего сделать не смогу, потому что я куда-то делся. Не сказать, что хорошо тут жил, но нет уж меня больше. Коли не найду, не взыщи. Уйти мне надо, себя искать… Вижу, ты мне не помощница. (пауза) Боже, боже. Отче наш, Иже еси на небесех!… (Читает молитву до конца) …Аминь. Вот на «Отче наш» и исчез. Видно, Господу так угодно.
Поликсена. (перебивает) А что до «Отче наш»