– Хочешь медикаментозную кому? – бросила она мне с вызовом. – Если не дашь себе добровольную передышку, Тахир, я тебе гарантирую, что ты пройдешь у меня реабилитацию любой ценой, тебе ясно?!
Ого. Грозная она у меня какая! Я только бровью повел, но взгляд вдруг сам скатился на ее соблазнительную грудь, пока она делала вдох.
– Сейчас тебе сделают инъекцию и поменяют капельницу. Потом накормят. Вопросы есть?
– Как мне с тобой тут связь держать? – вызывающе оскалился я. – Или ты регулярно спишь в моей палате на диване?
– Только сегодня. Кнопка вызова персонала тебе в помощь.
И она вышла из палаты.
Вот же огонь-баба! Но ей хотелось подчиниться. И что-то ведь подсказывало – делал я это ну крайне редко. Если вообще подчинялся. Наверное, я какой-нибудь самоуверенный мудак. Не преступник – иначе тут бы конвой стоял в комплекте с наручниками. Может, я на стороне закона? Кажется, да. Ну, значит, я достал Катю являться к ней с пулевыми и рисковать шеей. Это было бы самое простое объяснение. Может, она моя избранная? Не знаю. А может, мы разошлись? Или она меня бросила? Вот ни черта ей не обломится меня подлатать и вышвырнуть!
Ощущение пустоты вдруг болезненно сжало грудную клетку. Захотелось броситься за Катей и вернуть в свои руки. Еще и морда забинтованная начала болеть! Но я стиснул зубы и откинулся на подушки.
Не вспоминать. Она просила дать себе передышку. Хорошо. Я буду послушным. Тем более все, что кажется мне важным сейчас, рядом…
2
– Долго ты будешь валяться?
Я наполнила грудь воздухом и открыла глаза. Три дня, что я провела в доме Михаила, он казался совершенно незнакомым человеком. Да и человеком он не был, о чем приходилось постоянно вспоминать.
Оборотень терпел мою апатию, не обращал внимания на слезы, приносил еду, уносил еду нетронутой… и часто сидел рядом в кресле. Просто сидел, иногда листал книгу, а иногда дремал. Мобильного при этом у него не было. По крайней мере, все это время он ни разу им не пользовался, хотя раньше его редко когда можно было застать не во время разговора.
Но надолго его не хватило. В голосе наконец послышалось раздражение:
– Марина, если не будешь есть, это ничем хорошим не кончится.
– Ты меня убьешь? – отрешенно спросила я.
– Я вызову врача.
– Плевать.
– Ну и прекрасно. Ляжешь под капельницы в стационар…
Я повернулась к оборотню. Сегодня он был в домашних штанах, свободной футболке, весь аккуратно зализанный и уложенный. И натянула одеяло до подбородка.
– Чего ты хочешь?
– Много всего, – усмехнулся он.
– От меня, – процедила со злостью.
– Мне теперь светить тобой как счастливой самкой, – пожал он плечами и уселся в свое кресло. – Загремишь в больницу, и я добью твоего волка еще одной жалобой на причинение расстройства пищевого поведения.
– Жаль, что тебе нечем заняться больше, – фыркнула презрительно, но губы задрожали, в носу защипало, и я натянула одеяло на