Кэйт покачала в недовольстве головой, но ничего не ответила, что уже радует.
– Это еще кто? – спросил Лео.
– Я решилась помочь одной девчонке со статистикой, – объяснила я.
– Той чокнутой, с синими волосами, – все же взялась за свое подруга.
– Понятно, – ответил футболист, – ну если что, Мун – будущий социолог, ей тоже нужна практика. Как ни крути, всю жизнь она потом будет заниматься именно этим: помогать бездомным, организовывать благотворительности…
Мои бабочки аж зарделись!
– Спасибо, что хоть кто-то меня понимает, – поблагодарила я его.
– Я не против благотворительностей, Лео, просто меня в мурашки бросает от некоторых взглядов этой ненормальной. Что-то явно с ней не так! – стояла на своем девушка.
– Ты мнительная, дорогая. Успокойся! Все будет норм! – поддержал ее Лео, и мы вместе пошли каждый по своим предметам. К сожалению, они сегодня не совпадали.
По дороге, вспомнив, окликнула парня:
– Лео! Подожди! – и побежала опять к нему.
– Что? – спросил он.
– Коль уж у вас отменили сегодня футбол, можешь мне с Бэмби помочь, – проходившие похоже услышали про Бэмби и заржали. Но мне было наплевать.
Он призадумался. А потом предложил:
– Давай только после шести, ок?
– Меня в это время дома не будет, – ответила я. «А может отпроситься в библиотеке? – подумала все же я.
– Ты мне ключи оставь, а я сам разберусь. Там твое присутствие, скорее всего, и не понадобится.
«А может все же понадобится, а?» – негодовал внутренний голос.
– Хорошо, – пришлось согласиться. Обращаться к дяде Бэну неудобно, он все же друг отца, и обычно я всегда связывалась с ним именно через родителей. А последним я еще не говорила о возникших проблемах с машиной. – Держи ключи, – отсоединив от остальных ключей (от дома, лавки и т.п.), протянула их Лео.
– Давай, ага, до завтра! – сказал он на прощание и ушел к себе в класс, а я поплелась к себе.
После обеда пошла в библиотеку. Сегодня работы было завалом, так как неожиданно пришла новость, что в ближайшие дни к ним в отделение поступит уникальный древнейший материал. А к нему в придачу заскочит еще и уйма госслужащих рангом чуть ли не как Папа Римский.
Перед ночной работой успела лишь заскочить домой, чтобы переодеться. Хоть на ночь можно одеть что-то более открытое: в темноте не видно толком тату, да и если и видно, то вряд ли кто-то на самом деле поверит, что бабочки живые и двигаются. Поэтому натянула к джинсовым шортам черную наиболее откровенную блузку. И на всякий случай обмоталась палантином – если будет прохладно.
Время было уже седьмой час, но Лео не было видно (до этого я собиралась весьма медленно, и да-да, наряжалась я тоже с мыслью «А вдруг все же увижу»). Ждать уже было некогда, и я поспешила в лавку, не забыв купить по дороге китайской еды и пиццы – надо же что-то ночью пожевать.
Из-за усталости и болезненной трансформации, ночь проходила мучительно медленно. Учить лекции было уже невмоготу,