Пытаясь сориентироваться в этом состоянии, я не заметила гигантскую группу людей, выходивших из метро, и меня затянуло в толпу. Боясь, что меня узнают, я шла в ногу со всеми, пока не почувствовала порыв прохладного воздуха.
Когда толпа растворилась, я обнаружила себя на улице Гонконга. Одну.
Глава шестая
Джек
Помните ту сцену в «Гарри Поттере», где они едут по Лондону в безумном двухэтажном автобусе?
Гонконгские автобусы почти такие же.
Сидя на верхнем ярусе одного из них – одного из многих культурных пережитков британской колониальной истории Гонконга – я видел полные в вечер пятницы извилистые улочки центра.
Гонконг был большим, он раскинулся на острове Гонконг, частях материка Коулуне, Новых Территориях, и включал в себя еще кучу маленьких островов. Коулун располагался по другую сторону гавани Виктория. Я жил на острове Гонконг, и сейчас автобус ехал через центр, экономическое и финансовое сердце города, находящееся у северной оконечности острова, у воды. Тут было полно небоскребов и шикарных многоквартирных башен, расположенных у туристических маршрутов, и все ассоциировали этот район с Гонконгом.
Когда мы переехали сюда, тоска по дому тут же сменилась интересом. Я влился в эту атмосферу Гонконга: в Азии все искрилось электричеством будущего. И что-то в этом заставляло меня чувствовать себя живым. И в таком огромном городе, как этот, было бесконечно много пространства для импровизации. Для переосмысления. Можно было делать все, что захочешь. Это оказалось полной противоположностью взросления в пригороде Южной Каролины, где, казалось, все шли одной дорогой. Где ночные развлечения ограничивались торговыми центрами и кинотеатрами. Где, несмотря на необъятные просторы вокруг, ты чувствовал себя в ловушке.
Автобусы мне нравились по многим причинам, а прямо сейчас это было отличное место для работы. Все еще под кайфом от того, как все получилось, я отправлял фото Тревору. Они вышли великолепными. Даже с тусклым освещением и из-за листьев можно было рассмотреть Тедди и Селесту вдвоем в гостиничном номере. С каким-то силуэтом случайного чувака, склонившегося над букетом. Я поиграл с фильтрами, чтобы сделать их лица резче, а свое – скрыть в тени. Это станет моей крупнейшей добычей.
Слова Селесты эхом отдавались в голове, пока я сортировал фото. «Ты можешь разрушить множество жизней». Несколько месяцев назад этот комментарий обеспокоил бы меня. Проник бы глубоко и заставил бы мучиться угрызениями совести. Но пройдя через десятки встреч со знаменитостями, увидев, как они заводят романы, как обращаются с обслугой, словно с мусором, как устраивают