– За минку пятнадцать.
– Уже пятнадцать? – Лилит вскинула бровь, и доложила оставшуюся монету. – С ужином и завтраком, хоть?
– С ужином и завтраком, – кивнула ей аньянгка. – До рассвета.
– Пойдет. Рассвет.
– Закат, – кивнула ей аньянгка, сдерживая зевок.
Они вышли и направились в одну из нескольких одноэтажных минок, крыши которых были выложены глиной и бамбуком. Лилит поднялась открыла раздвижную дверь.
– Прошу.
В центре минки стоял крупный деревянный столб темного дерева, подле него – напольный стол с несколькими подушками. Дарири увидела еще три раздвижные двери, прорезанные в ширмах.
Лилит направилась в одну из комнат и бросила рюкзак возле низкой спальной кровати, которая почти касалась пола.
– У меня вечерняя тренировка и баня, – сказала она, доставая из рюкзака комплект сменной одежды. – Ужин сюда принесут.
Окри с любопытством осмотрел все комнаты.
– Тут стен нет?
– Нет. Только ширмы. Так что горе тому, кто решит похрапеть ночью.
Покинув минку, Лилит выдохнула и спустилась с крыльца.
Последние несколько лет она работала над самоконтролем. Главным образом, она училась контролировать собственную вспыльчивость. Это было важно для овладения боевым искусством айдзу кагэ-рю, которой ее учил Чи. Он всегда говорил, что не нужно избегать неприятных эмоций, но принять их, прожить, и отпустить. И если подходить к этому правильно, то момент проживания будет становиться все короче и легче, со временем все уменьшая твой внутренний мир, и приближая тебя к полному слиянию с внешним.
Это было непросто. Очень непросто. Лилит всю жизнь действовала, руководствуясь импульсом, чувством момента. И никогда не останавливалась, чтобы прислушаться к себе и что-то там прожить. Она неслась вперед сломя голову, и неважно, что было перед ней: превосходящий ее в силе соперник, обрыв скалы или драконья пасть. Даже работая, Лилит редко планировала надолго вперед. Опыт подсказывал ей, что все равно ничто никогда не идет, как задумано. Ее всегда выручала способность импровизировать и выдавать спонтанные решения, часто рискованные и опасные, но как правило эффективные. Умение думать на ходу спасало ей шкуру и, самое главное, позволяло выполнить заказ.
Жить в моменте это хорошо, говорил Чи. Но при принятии любого решения нужно уметь заглядывать в себя. Ментальное воспитание – вот, что было самым трудным. Не акробатика, не техника, не выпады, блоки и увороты. Дыхание, спокойное дыхание, размеренность, точность, простота. Не атаковать, как только представится первая возможность. Изучить себя, противника, окружение. Слиться с миром, слиться с воздухом. Проявить терпение.
Лилит стоило невероятных усилий не злиться на себя за неудачи. Когда она только пришла в храм, медитация была первым этапом на долгом пути освоения боевого искусства. Когда дело дошло до медитации на пустоту, у нее ушли луны, прежде чем она научилась не думать ни о чем хотя бы несколько мин кряду. Не думать, не видеть и не слышать. Не существовать.
Лилит