Вот и дом. Как замечательно, что есть такое чудесное место. Мне вообще хорошо в Лукоморье, а дома ещё лучше. Порой мы не понимаем, что, приходя домой и, закрывая за собой дверь, мы становимся самими собой, меняемся и внешне, и внутренне, отбрасывая всю накопившуюся тяжесть, заботы и неприятности. И дай то бог, чтобы у всех людей их дом стал местом покоя и благополучия. У меня такое место было.
На другой день дежурный из Центра сообщил, что я откомандирован в космодром «Восточный» и на сборы мне даётся целых три часа. Промолчу, что по этому поводу сказала Лара. Простился с родителями и братом. Суровый дед, как всегда, хлопнул меня по плечу и коротко сказал: «возвращайся».
Весь перелёт, сначала до Петропавловска, потом до Благовещенска, и, наконец, до космодрома занял четыре часа. Меня сразу отвезли в шикарный жилой блок, предоставили комнату и дали время на размещение. Потом начались мытарства начинающего космонавта.
Не буду утомлять подробностями, скажу лишь, что в течение двух недель меня крутили на центрифуге для лучшей адаптации в невесомости, засовывали в барокамеру на высоту пяти, потом семи вёрст, в полном снаряжении грели в термокамере при семидесяти градусах по Цельсию, в скафандре купали в глубоком бассейне. Спецы подробно ознакомили меня с устройством скафандров «Сокол» и «Орлан» и с интерьером кабины челнока.
Как и планировали, в челноке техники сняли три передних ложемента и переместили назад оба пульта управления, а на их месте в передней части кабины мы начали монтировать деактиватор. Собрали, установили, но возникла проблема с электропитанием, поскольку бортовой сети не хватало для работы шести генераторов. Однако выход нашёлся, когда в монтажный цех доставили два плутониевых реактора на быстрых нейтронах «Топаз-3». Защита из гидрида лития и бериллия надёжно защищала от альфа-излучения, поэтому такого соседства мы не опасались. Зато дополнительная мощность в сорок киловатт вполне обеспечивала и наш прибор, и оборудование челнока.
За время подготовки я довольно близко познакомился с экипажем: пилотом Виктором и бортинженером Виталием. Эти умные, выдержанные и надёжные мужики знали, что вылет боевой, что шума в прессе не будет и слава пройдёт стороной, и всё равно отнеслись к заданию в высшей степени честно и ответственно.
Накануне старта на космодром прибыли профессор Артемьев и Александр, каждый имел для этого свои причины. В сотый раз обговорили и уточнили мои действия. Заинструктированный до трясучки, я не выдержал и вежливо прекратил эту тягомотину. Вежливо, потому что видел, как они волнуются.
Старт прошёл обыденно, вернее сказать, без особых ощущений и переживаний. Плавно нарастающая вполне сносная перегрузка, лёгкая вибрация и резко темнеющее небо в иллюминаторах. И вот уже чёрным бархатом на меня смотрит космос, подмаргивая огромными