– Она дома, – рявкнул Ларин, – не знаю, почему не открывает дверь…
Достигнув конца лестницы, Алекса резко свернула вправо и исчезла, вжавшись в угол, прямо за мусорным контейнером. Цепенея от ужаса, она нащупала деревянную палку, взяла её в руки и застыла. «Спаси и сохрани… Спаси и сохрани…» – эти слова проливали свет на тьму и всегда помогали ей в безвыходных ситуациях, в борьбе с собственными страхами и в моменты полного отчаянья. Если они решат проверять каждый угол, то ей придётся выскочить из своего убежища и наброситься на них с палкой. Возможно, от неожиданности они растеряются, и она сможет вырваться, чтобы убежать. «Боженька, спаси и сохрани… помоги мне…» – взывала она, смутно представляя, как будет обороняться. Шаги и пьяные голоса были совсем рядом. Сколько их, трое? Четверо? Они поднимались, шелестя куртками и извергая тяжёлое дыхание. Ладони Алексы вспотели, пульс зашкаливал, а когда кто-то из них вдруг остановился прямо напротив мусорного бака, она чуть не взвизгнула. Послышалось чирканье зажигалкой, шарканье, причмокивание и запах сигарет. «Что это?» – подумалось Алексе, и она впервые ощутила, как предательски застучали её зубы. Задыхаясь от страха перед тем, что её сейчас обнаружат здесь, за мусорным баком, с палкой в руке, она вставила верхушку кулака в рот. Ещё несколько мгновений, и её словно разбудил бесконечный звонок, который отзывался за её дверью. Это означало, что они вновь были на пятом. Придерживая окаменевшей рукой своё «оружие», она в потёмках сбежала на третий этаж, чуть дыша открыла стеклянную дверь и, прошмыгнув на носочках до двери тёти Нонны, зашептала прямо в замочную скважину.
– Тёть Нонна… открой мне дверь… впусти меня… – взмолилась она, постукивая костяшками пальцев по мягкой коже, которой была обита дверь.
Замок скрипнул, и тётя, словно в дни революции, испуганно выглянула наружу, рывком затащила её в квартиру и захлопнула дверь. Похоже, та была настолько обескуражена, что ходила кругами, оттягивая подбородок руками и судорожно соображая.
– Как хорошо, что ты открыла… – Алекса всё ещё дрожала, глядя на тётю, как на спасение.
В присутствии родного человека ей стало легче дышать, а вероятность того, что эти люди вернутся сюда второй раз, была почти нулевой.
– Алексей видел тебя?
– Никто не видел как я спустилась…
– Дай бог! Дай бог! Нужно маме звонить!
– У тебя же нет телефона…
– Есть у соседки напротив… Я схожу к ней, а ты закроешься тут…
Не успели они сделать и шагу, как Алекса вдруг насторожилась, прислушалась и буквально изменилась в лице.
– Он возвращается… – подскочила девочка, вновь чувствуя, как её сердечко начинает работать в усиленном режиме.
Громкое