Я на метро доехала до вокзала, села в электричку и стала вспоминать весь счастливый день, как я его назвала. Если бы не Вячеслав Викторович, то не видеть бы мне дочери и территории «Мосфильма». После электрички я успела на последний автобус в нашу деревню и через пятнадцать минут была дома. В автобусе я ни с кем не могла общаться, настолько мои мозги были загружены всем увиденным и пережитым сегодня.
На следующий день я поехала на работу без настроения. Что-то меня давило внутри и все-время заставляло вернуться к Вячеславу Викторовичу, с которым, возможно, я никогда больше и не встречусь. Мала была встреча с дочерью, да она и не горела желанием долго со мной быть. Выросла, живет своим умом и ощущает себя хорошо в своем мире. Что же мне не давало покоя?.. На работе я отвлеклась на читателей и вечером поехала к Лидии с сувенирами для мальчишек. Встретили меня добродушно, муж Лиды ушел заниматься хозяйственными делами, мальчишки с сувенирами убежали к друзьям, а я стала рассказывать Лидии все, что со мной приключилось, как я побывала на «Мосфильме». Лидия в конце нашего разговора предложила выкинуть все ненужные мысли из головы и продолжать жить, как жила. Я послушалась ее совета и окунулась в работу и лекцию, которую надо было читать через две недели. Жизнь шла своим чередом, когда вдруг на мой адрес принесли вместе с газетами «Правда» и «Знамя» письмо. Я обрадовалась, что, наконец-то, дочка ответила на письмо, которое я ей отправила пару недель назад, но почерк был незнакомый, и подписано было Ерофеев В. В. Я окликнула почтальона, спросила, мне ли это письмо, она ответила, что адрес мой. И вдруг в моем мозгу забилась надежда, что написал Вячеслав Викторович. Я открыла конверт, достала лист бумаги, развернула его и прочитала первые строчки: «Здравствуй, милая Галина, пишет вам ваш московский знакомый Вячеслав Викторович. Я надеюсь, что вы меня еще не забыли и мою просьбу тоже. Этот тот мужчина, который помогал вам отыскать на «Мосфильме» вашу дочь. Я обращаюсь к вам с просьбой, не могли бы вы для меня подыскать комнату в доме или дом, где я мог бы поработать в тишине с текстами недели три или четыре, где-то в конце августа. Желательно дом с питанием». И приписка: «Если вы мне ответите, буду рад нашей встрече».
Я занервничала, стала ходить из угла в угол, переставлять вещи на столе и на серванте, не понимая своего состояния. В моей голове стали тесниться мысли одна хуже другой: зачем я оставила адрес, почему он мне написал, зачем ему ехать отдыхать в деревню, а не на море