Кстати, именно на местные власти была возложена Петром обязанность бороться с преступностью. Воевод это вовсе не вдохновляло на подвиги. Они, не получавшие на следственную деятельность дополнительного финансирования, должны были бороться с криминалом с помощью воинских отрядов, так называемых «команд». Ну хорошо: солдаты с бандитскими шайками в лесах как-то сражаться еще могли. Но наладить в городах и в деревнях элементарную следственную работу, скажем, расследовать преступление, допросить потенциальных свидетелей, собрать доказательную базу, они никак не умели, да и учиться полицейским премудростям не хотели. Никто в местных гарнизонах и понятия не имел, как это делается. Да и никто не освобождал военных от обязанностей, которые они должны были нести по своей непосредственной службе.
Страна, граждане которой оказались совершенно беззащитными перед криминалом, погрязла в воровстве и в каждодневном насилии. Если после ограбления обыватели во весь голос и кричали: «Караул!», в лучшем случае появлялся наряд драгун, патрулировавших окрестности. Но расследованием преступлений военные не занимались. В 1715 году Петр I наконец-то понял, что он столь опрометчиво когда-то натворил, и учредил Главную полицмейстерскую канцелярию. Но дела ее касались только Северной столицы. Дальше Санкт-Петербурга дело не пошло. Да и возглавил новую структуру вовсе не профессионал сыска, как можно бы было ожидать, а бывший царский денщик, уроженец семьи португальских евреев из Голландии Антон Мануйлович Девьер, «птенец гнезда Петрова».
Царь лично составил памятку с обязанностями столичной полиции под названием «Пункты, данные Санкт-Петербургскому генерал-полицмейстеру». Ни один из них не касался непосредственно следственной деятельности. В большей степени это было пособие по содержанию в порядке территории города. Полицейские должны были следить за чистотой улиц, отвечать за защиту их от возможных пожаров, за содержание каналов… И ни слова о борьбе с преступностью. Воистину: «Дело спасения утопающих – дело рук самих утопающих».
Царь приказал организовать для борьбы с преступностью «добровольные дружины» из самих жителей – каждые десять дворов выбирают десятского, над ним стоит староста, отвечающий за слободу или за улицу. Если случилось чрезвычайное происшествие – убийство, кража или ограбление, – староста обязан докладывать об этом полицмейстеру. Караульщикам из числа местных обитателей рекомендовалось для защиты от «воров иметь