Володя, глядя на приятеля, тоже не смог удержать смешок.
– А питается он знаешь, чем? Всякими кузнечиками, тараканами, а также гусеницами и маленькими змейками. Змейками, понимаешь?!!!! – тут Артема снова накрыло, да так громко, что Черный Носорог обернулся и зашипел на него.
– Все, все, – жестом успокоил его Артем, но как только староста отвернулся, продолжил:
– Представляешь, он закусит одноглазой змейкой, а что не доест – утащит в норку, – нанес он последний удар, утирая слезы.
Шутки шутками, а что-то надо было делать. Только что? Володя совершенно не представлял. Сходить к этому мастеру? Пусть объяснит, что это за паучьи бега? Надо будет на выходных зайти…
На другой день Артем уже не был таким веселым. Он ходил притихший, то и дело прикладывая руку к груди, к тому месту, где под рубашкой пряталась татуировка. По пути к дому на расспросы Володи Артем расстегнул рубашку. Кожа под рисунком покраснела и вспухла. Рак оказался как бы сидящим на кочке.
– Вечером чесаться начало, как будто прыщ или простуда лезет, а ночью болеть начало, и все больнее и больнее становится, – поморщился Артем.
Как ни подмывало Володю отомстить приятелю и пошутить на тему рака, свистящего на горе, но шутка завязла во рту – уж больно зловеще выглядела опухоль.
– Иди-ка ты к врачу, – вместо этого сказал Володя. – Прямо сейчас и иди, тут явно воспаление, не тяни.
На следующий день Артем на занятия не пришел. На мобильный тоже не отвечал. Уже вечером – звонок, дрожащий, тусклый голос:
– Привет, я в больнице. У меня саркома, операцию будут делать.
– О, Господи, а что такое саркома?
– Онкология, злокачественная опухоль! Понимаешь, рак! – трубка взвизгнула. – Этот хмыреныш мне рака набил – и вот, как говорится, получите и распишитесь!
Через несколько дней, как только разрешили посещения, Володя навестил друга. Артем, бледный, полусидел на специальной подъемной кровати. Его грудь была туго перетянута бинтом.
– Все, вырезали обоих моих раков, – грустно улыбнулся Артем. – Сказали, повезло еще, что вовремя обратился, метастазы не успели на ребра перекинуться. Говорят, что с какой-то дикой скоростью распространялось, они такой агрессивной саркомы еще не встречали, какая-то редкая мутация. Еще бы пару дней – и жопа! А так вроде все в порядке, полностью удалили. Прикинь, целый кусок мяса отрезали, даже ребро поскоблили, для верности – он скривился от боли, – теперь ни лечь, ни встать. Ладно, заживет, куда денусь. – Он попытался улыбнуться.
– Конечно, заживет, куда денется – ты молодой, мясо быстро нарастет. Через неделю-другую уже бегать будешь. В кафешку пойдем, мясо на ребрышках закажем. На ребрышках-то самое вкусное, правда? – не удержался от черного юмора Володя. – Татушку жаль, конечно – красивая была.
– Я тут подумал, наверное, это мне наказание за то, что я слово не сдержал, он же велел молчать, а я тебе разболтал. Вот и нагнал порчу.
– Да ладно, мистика какая-то