Покой того, кто в центре круга спит.
Но видно, беспокойный шелест леса
Уснувшего нисколько не пугал.
Он долго шёл, невольно заблудился,
И, выбившись из сил, на землю пал.
Спасало то, что царствовало лето,
Не нужно было тело согревать,
А если говорить совсем уж честно,
И нечем было ветки поджигать.
Добычею лежал зверям голодным…
Но более опасно, что сейчас
Он был не в стороне, а в сердцевине
Поляны в этот день и в этот час.
Что делать? Мы судьбой своей не правим,
Свершаем, что угоднее Богам.
А может быть душа порой нас тянет
Туда, где быть желательнее нам?
Да стоит ли теперь в том разбираться,
Когда луна направила свой свет
В тот самый центр таинственной поляны,
Кому-то указав на сей предмет.
Над каждым камнем вихрем закружился
И тут же растворился лёгкий смерч,
В том месте появляться стали люди –
Участники невероятных встреч.
Все были, как один, мужского пола.
Их лики украшала борода…
Свободная одежда с капюшоном,
Дубовый посох с верхом завитка.
Взор был их не по-доброму серьёзен.
Присмотришься – пойдёт по телу дрожь.
Глубинные глаза смотрели строго.
Был каждый на волшебника похож.
На самом деле так оно и было.
Стояло на поляне ровно семь
На внешность и по росту очень схожих
Чудесников. Всё так, да не совсем.
Здесь каждый обладал особой силой,
Которую мог дать или забрать.
Они сюда лишь в месяц раз слетались,
Чтоб о делах свершённых рассказать.
Никто не должен знать был это место,
Тем более увидеть их в лицо.
Присутствие непрошеного гостя
Являлось его жизненным концом.
Волшебники сначала удивились.
О месте этом шёл недобрый слух,
И потому из путников отважных
Никто бы не посмел войти в сей круг.
А этот спал глубоким сном, спокойно,
Там, где рождали магией огонь.
Один хотел уж сжечь мальчишку в пепел,
Другой вступился: «Погоди! Не тронь!
Давай посмотрим кто он и откуда,
Чем интересна нам его судьба.
Мы, видя это, с вами разберёмся,
Зачем она его к нам привела».
На удивленье, все с ним согласились,
Сведя тростей кручёные концы.
Буквально каждый произнёс вслух слово,
Что знали лишь они, как мудрецы,
Затем убрали посохи на место,
И тут же в лунном, голубом луче,
Являться стало призрачное тело,
Как дымка при затушенной свече.
Промолвил первый: «Вижу музыканта.
Душа его невинна и хрупка».
Другой, в поддержку: «Я с тобой согласен,
Но только не наполнена она».
А третий произнёс: «Пока что красок
Он в звуке не сумел отобразить».
Четвёртый подтвердил: «Он очень молод,
И не познал, как нужно жизнь любить!»
Добавил пятый: «Кто не знал страданий,
О счастье не сыграет никогда.
Душа его готова обучаться,
И тело к нам затем и привела».
Шестой сказал: «Я, как Хранитель звуков,
Готов забрать его к себе домой.
Научится – пусть нам в ночи играет…»
«Да будет так!» – всё обобщил седьмой.
Они коснулись посохами тела
Звездою, сделав с помощью искры,
Что села на груди у чародея,
Как орден, затаившись до поры.
И только лишь тогда огонь зажёгся.
Он не касался телом до земли,
А был внутри подвешенного шара,
Не повредив нигде покров травы.
По очереди каждый, прикасаясь,
Показывал внутри свои дела,
Никто не говорил, ведь было видно
К чему их сила в мире привела.
И