Во многом ее привычки казались нам странными. Может быть, городская дама не найдет в них ничего необычайного, но нам, сельским жителям, это было в диковинку. Она вставала очень поздно и спускалась в гостиную не раньше часа дня; затем ничего не ела, только выпивала чашку шоколада. После этого мы шли на прогулку. Она очень быстро уставала и возвращалась в замок или же присаживалась отдохнуть на скамейку среди деревьев. Однако усталость эта была чисто телесного свойства; ум ее оставался столь же острым. Она была прекрасной собеседницей, веселой и рассудительной.
Иногда она мимоходом вспоминала родной дом, рассказывала случаи из детства. В ее рассказах возникали люди с диковинными привычками, обычаи, о которых мы ничего не знали. Из этих обрывочных намеков я сделала вывод, что родина ее находится гораздо дальше, чем я представляла вначале.
Однажды днем, когда мы сидели под деревьями, мимо прошла похоронная процессия. Хоронили молодую девушку, которую я хорошо знала, дочь одного из лесничих. За гробом понуро брел убитый горем отец: она была его единственной дочерью. Следом за ним, напевая похоронный гимн, парами шли крестьяне.
Я встала, чтобы почтить память покойной, и вместе со всеми запела похоронный гимн.
Моя спутница резко дернула меня за руку. Я удивленно обернулась.
– Разве не видишь, какие они растрепанные? – сердито бросила она.
– Напротив, я считаю, что это зрелище очень трогательное, – ответила я. Я рассердилась на нее и, кроме того, испугалась, что участники грустной процессии услышат нас.
Я снова запела; Кармилла опять перебила меня.
– Твое пение режет мой слух, – заявила она и зажала уши тонкими пальцами. – Кроме того, с чего ты взяла, что мы с тобой принадлежим к одной и той же религии? Ваши обряды вызывают у меня отвращение; ненавижу похороны. Что за нелепость! Ведь и тебе, и мне – всем суждено умереть. После смерти люди становятся только счастливее; так чего тут оплакивать? Пойдем лучше домой.
– Отец ушел на кладбище со священником. Разве ты не знала, что ее хоронят сегодня?
– Я? С какой стати? Я не забиваю себе голову всякими крестьянами. Я ее знать не знаю, – сверкнула глазами Кармилла.
– Бедной девушке почудилось, что на нее напало привидение. Это случилось две недели назад; с тех пор бедняжка начала чахнуть и вчера скончалась.
– Только не рассказывай мне о привидениях, а то я не смогу уснуть ночью.
– Надеюсь, ее болезнь не заразна. Отец подозревает, что на