Тасмин останавливается у дерева без веток. Это огромный столб, подпирающий небо. Может быть, поэтому облака наверху все еще там и никак не могут упасть на землю. Они бы могли сыпать снегом или пролиться дождем, чтобы спрятать кровь и трупы людей на опушке Затонувшего леса. Но не хотят. Им нет никакого дела до смерти.
Тасмин не шевелится. Она даже не дышит.
Рядом, в кустах, лежит тело мужчины. Его правая рука валяется в метре от головы. Кто-то отрубил на ладони все пальцы и разбросал по округе. Они теперь черви. Скрюченные, почерневшие на снегу.
Чуть дальше еще один труп. Свалился на бок будто уснул. Из разорванного горла вытекла вся его кровь. Теперь уже темная. Дурная. Что-то там шевелится.
Третий повешен.
Он болтается будто живой. Хочет так. Может этак. Вот и висит. Веселится.
Ветка скрипит. Скоро треснет.
Еще два мертвеца сидят, прислонившись спиной к дереву на краю опушки. Они потеряли всякую схожесть с людьми. Их лица разбиты до мяса, костей черепа и мозга. Кто-то будто хотел пробраться внутрь и увидеть их мысли, выведать тайны, найти то, ради чего они были убиты.
Оружия нет. Но оно было.
Все мертвецы на поляне крепкие и рослые мужчины. Под одеждой – кольчуга. На земле кровь и следы драки. Несколько стрел торчат в деревьях. У них странное оперенье. Оно принадлежит другому миру.
Там дальше, за поворотом, мертвецов еще больше.
Тасмин не видит, но знает. Черная птица зависла над лесом. Она не спускает взгляд с дороги, которая тянется от самого замка барона до границы Затонувшего леса.
– Ты всего лишь маленькая ссыкуха.
Тасмин вздрогнула.
Тишина.
Только ветка скрипит. Скоро треснет.
Девушка подошла к трупу воина с отрубленной рукой и прикоснулась к нему. Он уже ушел. Его не было в этом мире. Здесь только тело. Кусок мяса для птиц и зверей. Больше не будет боли и радости. Только сон. Вечная тьма.
Тасмин обошла поляну и дотронулась до каждого мертвеца. Нет смысла молиться старым богам. Просить прощения и покоя для тех, кто ушел. Боги глухи. Они слишком жестоки. Нет смысла плакать. Смерть ждет каждого человека.
И все же кто-то хныкал.
Ветер.
Наверное, ветер.
Падает снег. Он шелестит по веткам деревьев. Где-то слева слышен шепот ручья, который бежит от самых болот. Робкий шаг невидимого зверя возле дороги и следом треск и хруст льда в подтаявших лужах.
Кто-то плачет.
Дальше. Глубоко в темном лесу.
Тасмин видит, как едва заметная дорожка из крови тянется через поляну к дереву с повешенным, превращается в пятно и теряется в овраге, становясь на самом краю старого снега ярко красными брызгами.
Там.
Но все тихо в лесу. Некому больше рыдать.
Всюду багровые пятна, капли, дорожки. Земля превратилась в картину, которую сумасшедший художник раскрасил человеческой кровью.
Черная птица