«А ведь и верно, – думала Катерина, лёжа рядом с храпящим любовником, – отец-то нас ещё до рождения Лизки бросил, кобелина! И мне, слабой женщине, пришлось самой заботиться о себе и ребёнке! Что ж я, простого бабского счастья не заслужила? А Лизка, ну что она… Всё в пику мне делает!»
Тот период своей жизни Катерина потеряла за пьяными испарениями, начисто забыв, какой она была раньше, что с ней происходило, кто был рядом. Всё это было погребено под цистернами выпитого алкоголя, а забытое она восполнила новыми придуманными воспоминаниями, соотносимыми с той жизнью, что она вела сейчас. Теперь в большинстве своих неудач она винила свою дочь. Только у неё личная жизнь налаживаться начинала, как Лизка тут как тут, всё эта коза портила! «Ну да ничего у неё не выйдет, уж они-то с Петей ей мозги вставят».
Когда с утра она подошла к двери комнаты дочери, у неё глубоко внутри закопошилась беспокойная мысль: «А вдруг Лиза говорит правду, и…», но тут же она изгнала эту непрошеную гостью обратно на самое дно и уже без колебаний открыла дверь. Лиза сидела на кровати, рассматривая одной ей видимые узоры на стене, и медленно водила щёткой по волосам. Глядя на неё, Екатерина Матвеевна немного растерялась. Чтобы придать себе смелости, она встала прямо перед дочерью и нарочито громким голосом начала без обиняков:
– Так, Лизавета, мне надо с тобой серьёзно поговорить… – Сделав паузу, она посмотрела на дочь. Та всё так же молча смотрела куда-то за горизонт сквозь мать и продолжала медленно расчёсывать волосы. – Ты мне эти штучки насчёт того, что к тебе дядя Петя пристаёт, прекрати, нечего фантазировать!
Девочка всё так же, без эмоций, продолжала свой туалет. Рука медленно двигается вверх, щётка погружается в густые волосы и с тихим шелестящим звуком, раздвигая светлый занавес волос на отдельные пряди, идёт вниз, чтобы в конце снова начать свой плавный подъём. В комнате воцарилась напряжённая тишина, прерываемая только шуршанием щётки по волосам, из-под которой иногда выбегали с тихим потрескиванием искорки статического электричества. Мать завороженно следила за движением руки дочери. В затуманенном от долгого употребления алкоголя сознании билась птицей в клетке слабая мысль, что она делает что-то непоправимое, что-то, что… Но мысль ускользнула из головы тяжёлым камнем из слабых рук и канула в тёмной воде.
Тишина стала невыносимой, нарастающее напряжение требовало немедленного выхода.
– Да что же это такое! – Екатерина Матвеевна, не выдержав, грубо вырвала щётку из рук дочери и отшвырнула в сторону. Та, ударившись о стену, отлетела в угол и завертелась