– Это что, наш непременный нравственный долг? – осведомился Адам Вервер.
– Да нет, это для развлечения.
– Чьего? Для развлечения Фанни?
– Для общего развлечения; но Фанни, надо думать, будет развлекаться больше других. – Мегги помолчала; она как будто еще что-то хотела добавить и в конце концов высказалась: – Если вдуматься, это и для твоего развлечения тоже. – И отважно продолжила: – В конце концов, не надо долго думать, чтобы сообразить, что можно сделать для тебя гораздо больше того, что делается.
Мистер Вервер издал какой-то странный неопределенный звук.
– А тебе не кажется, что ты уже очень много делаешь, когда приходишь и вот так разговариваешь здесь со мной?
– Ах, – улыбаясь ему, ответила дочь, – мы придаем этому слишком большое значение! – И тут же объяснила: – Это все хорошо, это естественно, но тут нет ничего особенно выдающегося. Мы забываем, что мы свободны, как воздух.
– Но это же замечательно, – взмолился мистер Вервер.
– Да, если мы и действуем соответственно. А если нет, то нет.
Она по-прежнему улыбалась, и мистер Вервер видел ее улыбку, но все же ему снова стало не по себе; его поразила сила чувства, угадывающаяся за шутливым тоном.
– Что ты хочешь сделать для меня? – поинтересовался он. И, поскольку она молчала, добавил: – Ты что-то задумала.
Его вдруг осенило: она же с самого начала разговора о чем-то умалчивала, и он это смутно сознавал, а временами даже не так уж смутно, хотя и уважал, вообще говоря, теоретически ее новообретенное право на недоговоренности и тайны. С самого начала какое-то беспокойство таилось в ее глазах… И то, как она то и дело задумывалась, забывая обо всем вокруг, – должна этому быть какая-то причина. Мистер Вервер больше не сомневался.
– Ты что-то такое прячешь в рукаве.
Молчит – значит, он прав!
– Я тебе скажу, и ты поймешь. В рукаве – только в том смысле, что дело в письме, которое я получила сегодня утром. Да, я о нем думала весь день. Спрашивала себя, честно ли это будет, если я – вот сейчас – попрошу тебя вытерпеть еще одну женщину.
Он почувствовал некоторое облегчение, но такая забота с ее стороны отчасти внушала тревогу.
– «Вытерпеть»?
– Ну, не будешь ли ты против того, чтобы она приехала…
Мистер Вервер широко раскрыл глаза – и тут же расхохотался.
– Это зависит от того, кто она!
– Ага, вот видишь! Я как раз и опасаюсь, что именно с ней у тебя будет больше забот. То есть, что ты способен перестараться, по своей доброте.
Мистер Вервер слегка качнул ногой.
– А