– Вам тяжело общаться с людьми, чьи взгляды вам не близки?
– Даже к тем, кто мне не близок, во время интервью я чувствую симпатию: они тратят на меня своё время, спорят со мной, отвечают. Это, может быть, не очень хорошо с журналистской точки зрения, но я никогда не стремлюсь подловить их, выставить глупее… Вот очень хороший с точки зрения профессионализма журналист Илья Азар любит спровоцировать человека, чтобы человек оговорился, где-то оплошал, чтобы его можно было на чём-то поймать. Это важное умение, но мне почему-то даже с людьми, с которыми сильно не согласен, не хочется идти на обострение. Всегда почему-то после окончания интервью мне человек даже симпатичен становится, даже если он Филипп Киркоров, условно говоря. При всей надутости и прочих вещах, когда ты его понял, всё равно он тебе становится как-то ближе, милее.
– Как вы, будучи редактором издания, реагируете, если журналист приносит вам совершенно не то интервью, которое вы от него ожидали?
– По-разному. Бывает, что просто ломается структура номера, когда ньюсмейкер в интервью не сказал ничего и мы понимаем, что читатель ничего не узнает нового из этого. Рецептов нет, есть ситуации. Если это идёт в ближайший номер, звони, задай вопрос, добивай. Если можно от этого материала избавиться, то в корзину. Это всегда неприятно, человек потратил время. Журналист наказан тем, что не поставлен его материал. А собеседник не виноват. Не поставишь его интервью, и человек обижается.
Бывает и по-другому. Вот у нас в газете «Мой район» юная практикантка пошла брать интервью у Алексея Дунаевского про фильм о Джобсе. Его российская премьера была на Петербургском кинофестивале, Дунаевский был руководителем фестивальной отборочной комиссии. Закончилось интервью тем, что девочка начала спрашивать: «А что такое свобода, по-вашему? А вы сами чувствуете свободу? Чем вы готовы пожертвовать ради свободы?» И это, конечно, было удачей: заинтересованный человек, не имея навыков, опыта интервьюирования, сделал живое интересное интервью.
Из последних удачных интервью, не мной сделанных, а мной, как редактором, спровоцированных, – интервью с Прилепиным, которое брала Елена Барковская для «Моего района». Мы составили круг вопросов, а интервью вышло из этого круга. Например, Прилепин рассказывает, как чуть не сел. На митинге запрещённом он ходил с мегафоном, потом решил взять свою сумку, которую где-то бросил, и передал на минуту подержать мегафон другому участнику митинга. Этого парня схватили как главного, потому что он с мегафоном, и дали три года. И Лена спрашивает: «А когда узнали, что ему дали три года, что