Пассажир был не обычным. На вид этому человеку можно было дать около шестидесяти лет. На излишне полном теле был надет серый дорогой сюртук из блестящей шерстяной ткани с тремя маленькими застёжками-пуговицами, обшитый по отвороту лацкана блестящим шёлком по современной моде.
Жилет под сюртуком был штучным, тоже шёлковым, с красивым тиснёным узором и перламутровыми пуговицами, а под ним виднелась атласная, вышитая по вороту косоворотка. Из бокового кармашка жилета выглядывала толстая золотая цепочка карманных часов. На голове был надет дорогой картуз из люстрина, шерстяной ткани с хлопком. На ногах весело поскрипывали «крюки» – сапоги, у которых головка составляла единое целое с сапогом. Головки подобных сапог специально вытягивали на фабриках, а между подошвой и стелькой вшивалась прокладка из бересты, для того чтобы было слышно, как сапоги скрипят при ходьбе. Это означало, что новомодная обувь была заказана у серьёзных мастеров и за немалые деньги. Как положено пожилому человеку, сапоги он носил без каблуков, что тоже было расточительством.
В руке пассажир держал саквояж из дорогой кожи с белыми, отдающими серебром застежками. Всё в этом человеке говорило о хорошем достатке и уверенности в жизни. При входе строгие глаза на морщинистом безбородом лице подозрительно осмотрели кондуктора и пространство вагона. Он поприветствовал Тулина независимым кивком головы и прошёл на свое место через коридорчик вагона, сев через два купе от сыщика. Евграф вспомнил о своем потрёпанном саквояже и улыбнулся.
«По виду богатая купчина, с претензиями к моде! Возможно, держит большую коммерцию в Туле или Курске, а возможно – в Орле», – сделал вывод Евграф, ещё раз внимательно осмотрев попутчика.
В вагон снова вошли. Новых пассажиров было четверо: двое мужчин с дамами, хорошо одетые и солидные в поведении, весело переговаривающиеся друг с другом. Дамы выделялись своей чопорностью, показным самодовольством. Как только компания пассажиров расселась на местах первого класса, дамы живо начали обсуждать всевозможные покупки, не обращая внимания на Евграфа и сопровождающих.
Мужчины, скорее всего, были чиновниками среднего ранга. Они в разговоре не участвовали, создавая ореол серьёзности и важности, свойственный людям, не достигшим в полном объёме признания общества, но очень желающим всемерного уважения. Скорее всего, на поездку в этом дорогом вагоне их уговорили жёны, которые теперь радовались комфортной поездке и покупкам. Их места располагались через два купе перед тем, в котором находился Тулин, но звонкие разговоры были слышны и через стенки, пользуясь этим сыщик некоторое время прислушивался к разговорам соседей.
«Обычные обыватели с мещанскими замашками. Теперь половина города будет знать, что они ехали