Сердце мальчика болезненно сжалось.
– Зачем вы его так? – воскликнул он, бросаясь к медведю. – Что вы с ним сделали?
– Мы? – Флэнн был слегка удивлен. – Мы его микротизировали. Сам посуди, не могли же мы этакую махину затащить в Фуррандан. И что бы он тут натворил при своем буйном нраве!
Присев на корточки, Грис запустил пальцы в густую медвежью шерстку. Шалый заныл еще жалостливее.
– Немедленно развяжи его, – потребовал мальчик.
– Но он опять начнет рвать нежные ткани, – возразил кожевенник. – А ведь их не так-то просто нарастить.
– Прежде, чем брать медведей в космос, надо было подумать, чем их кормить, – отрезал Грис. – Или ты его немедленно развяжешь, или я пойду жаловаться капитану. В конце концов то, что вы сделали, называется браконьерством! У нас за это под суд отдают! В нашей стране медведей красть не разрешается. Это… нарушение закона!
Флэнн всплеснул руками:
– Еще одно нарушение закона! Клянусь сердцем Фуррандана, и откуда столько законов на наши многострадальные головы! Стоит только где-нибудь опуститься и – нб тебе, уже какой-нибудь закон да нарушишь! О, многострадальный Фуррандан – за что тебя так терзают! – воскликнул он, распуская связывающие медведя путы.
Однако, получив свободу, Шалый без всякого чувства благодарности оскалился и чуть было не схватил фарарийца за лодыжку. Грис взял его на руки и крепко прижал к груди. В обращении с ним медведь неожиданно обнаружил ласковый норов, облизал ему все лицо и не совсем внятно, но все же отчетливо прорычал:
– Жр-ра-а-ть!
В первые мгновения Грис был так поражен, услышав это, что едва не выпустил медведя из рук.
– Ты… ты научился говорить? – восторженно спросил он Шалого.
– Пи-ии-ить… – протянул медведь, лизнув мальчика в нос. – Жраа-ать…
– Ну да, умеет, а что тут такого? – Флэнн пожал плечами. – Мы в него засадили «умника», но так-таки ничего особенного и не добились. Твой враг оказался на редкость тупой скотиной: за трое суток едва удосужился выучить два слова.
– Но ведь медведи вообще не умеют разговаривать! – Грис не мог прийти в себя от изумления. – Как же вы… И что еще за умники?
– Вообще-то все живые существа умеют разговаривать, – объяснил Флэнн. – Просто каждый разговаривает по своему. Одни обмениваются мыслями, другие запахами, третьи – волнами, четвертые – звуками, как мы с тобой. В одних языках слов побольше, в других – поменьше. А «умник» – это… такое… такой…
– Прибор? – подсказал Грис.
– При чем тут прибор? – удивился Флэнн. – «Умник» –