Он медленно наклонился ко мне, его губы уже почти коснулись моих, когда неожиданный звонок телефона вывел меня из этого наваждения. Я резко оттолкнула Алексея, и отошла подальше. Немного отдышалась и повернулась к нему.
– Уходи! Никуда я не уеду! И буду делать то, что считаю нужным.
– Ладно, ты сама напросилась, – разозлился он и покинул номер, хлопнув дверью.
Андрей Петрович, похоже, заинтересовался моим случаем. Он подолгу беседует со мной, подробно расспрашивает о моей жизни. Говорит, ему надо понять, что стало спусковым крючком болезни.
А ещё я заметила, что во время разговоров доктор часто отключается и улетает куда-то глубоко в свои мысли. Я даже его спросила: «Вы устали? Хотите отсюда уйти?» Он так странно на меня посмотрел и удивился: «Как ты догадалась?» А я и не смогла объяснить, мне просто так кажется. Вчера сказала ему про передачи, а он ответил, что ещё не всё выяснил, потом отменит.
Через два дня Вадим вызвал меня на незапланированную встречу. Передал пару печатных листов с информацией на Шувалова, а потом сообщил, что к нему в офис заявились с проверкой соответствующие органы и прозрачно намекнули, что его последнее дело – плохая идея.
– Ваше имя не называли и не пытались узнать, на кого я работаю. Просто прямым текстом сказали, что я влез, куда не надо, и для меня будет лучше немного отдохнуть.
– И что вы решили? – усмехнулась я. Да, Алексей, похоже, времени не терял. Интересные у него связи!
– Пока ничего, от дела я не отказываюсь. Это не первый случай, когда на меня наезжают. Но должен предупредить. Если они серьёзно прижмут, и на кону будет стоять лицензия, я уйду в тень. Моя работа – мой хлеб, поймите меня правильно.
– Я понимаю. Не забудьте сообщить, когда станет совсем горячо.
– Хорошо, – Вадим поморщился, в голосе ощущалась досада. Наверное, ему не нравилось, что образ бесстрашного сыщика немного потускнел в моих глазах. Только я не рисовала себе никаких образов и вполне понимала ситуацию. Беспокоило лишь то, что я буду делать дальше.
Был у меня номер телефона, который я когда-то, по просьбе одного человека, вызубрила наизусть, чтобы нигде не записывать. Один раз я уже звонила по нему, но сейчас ещё рано. Этот номер – на самый крайний случай. А пока он явно не наступил, меня вообще не трогали и не запугивали. Похоже, Алексей просто пытается лишить меня поддержки, видимо считая, что сама я не представляю опасности. Стоит его в этом разубедить.
Я вернулась к себе, заперла дверь и достала из тайника в чемодане связку потёртых,