Что увидел Сян Юй:
… … …
Что увидел Сян Юй:
Сиськи.
Две круглые, белые, полные женские груди, облепленные мокрой нижней рубашкой из прозрачного шелка ша. Сквозь невесомый шелк на белом нефритовом фоне просвечивали два розовых кружка с бесстыдно торчащими сосками.
Это совсем не то, что он ожидал увидеть в прачечной поздним вечером!
Это вообще не то, что мужчина ожидает увидеть в собственном доме!
Со времен трех легендарных династий, когда в Поднебесной правили мудрые цари древности, мужчине завещано проявлять уважение к жене и сыну.
Конечно, не зря говорят, что с наложницей лучше, чем с женой, а с проституткой лучше, чем с наложницей. Это значит, что с наложницей мужчина может позволить себе больше, чем с законной супругой, но он привык уважать Юй-цие почти так же, как фужэнь.
Потому что дом – это дом. Это не место для похоти и разврата.
Бордель – для похоти, семья – для уважения, он всегда проводил четкую границу.
А эта дочка Бай… могла хотя бы прикрыться руками для приличия!
Женщина уставилась на него круглыми черными глазами. Отблески свечи гладили ее плечи и грудь, как будто она была соткана из света и теней. Как будто она была водяным духом, показавшимся ему в укромном омуте, чтобы соблазнить и забрать его силу.
Сян Юй нахмурился поднял руку и непроизвольно сжал ее в кулак на поясе.
Бай Юй испугалась так, что не чувствовала ни рук ни ног. Она перестала понимать, где находится и что происходит. Она только знала, что сбылся самый жуткий кошмар в ее жизни.
Он стоял со стиснутым кулаком и сверлил ее ненавидящим взглядом из полумрака.
– Сян Юй, – произнесла она непослушными губами.
Потому что теперь она знала, кто он такой.
Мужчина развязал пояс и скинул рубашку.
– Ты должна говорить "господин", – хмуро сказал он, стянув сапоги и верхние штаны.
Потом он полез к ней в бадью.
Вода с шумом выплеснулась, как девятый вал, переворачивая и унося банные принадлежности. На поверхности ароматного отвара из зубровки начали расплываться грязные разводы.
Бай Юй оказалась притиснутой к деревянному борту широкой спиной. Когда она посмотрела вверх, ей показалось, что над ней нависла Великая Китайская Стена. Как на одном человеке может быть столько мускулов?!
– Помой мне волосы, – сказал мужчина.
– А-а… – задушенно прохрипела Бай Юй.
– У меня гребешок уплыл, – сказал она, когда к ней вернула способность говорить.
Спина молча двинулась и прижала ее еще сильнее к стенке кадушки.
(Бай Юй, расплющенная:) – А-а… Я сейчас… Я дотянусь…
Она распустила его завязанные в пучок волосы и начала поливать их и разбирать пальцами.
Весь душистый отвар и мыльная зола, которую Ли Лэ приготовила для нее уходили теперь на сто лет не мытую спутанную гриву. Мужчины Чу, особенно