Мне не выбраться отсюда живой.
Они хотели возмездия.
Глава 6. Бороться
Это была дуэль: в ожесточённой битве схлестнулись вооружённое брезгливостью упрямство и обезоруживающий голод.
Дуэль без победителей. Без права на жизнь. Просто маленькая бесполезная схватка. Но отрезвляющая, дарящая призрачную надежду на спасение. Как я могла не воспользоваться ею? В запасе у меня не было ни минуты – обдумать происходящее, составить план побега и оставить это чёртово место… только мысли мои затуманились голодом. Бессилие растекалось по моим венам, как яд. А несчастный ломоть хлеба, кажется, плесневел прямо у меня на глазах. И жажда… прошло, кажется, несколько часов с момента этой бесчеловечной пытки, и теперь все внутри меня жалостно молит о спасительном глотке воды из ржавой кружки на полу.
Это было невообразимым абсурдом. Пока кто-то сверху решал, жить мне или умереть, я пыталась перебороть брезгливость. Драгоценное время утекало сквозь пальцы, холодное дыхание смерти уже обжигало мой затылок. Сколько суток я провела здесь? Двое, трое? Пришло время спасать себя всеми возможными способами, начав с попытки восстановить свои силы хотя бы до возвращения способности стоять на своих двоих.
– Давай же, – пробормотала я, поднимая с пола кусок хлеба и слегка сжимая его. – Пересиль себя. Всё не так ужасно, как выглядит.
Удивительно, но он все ещё был мягким. Возможно, всё дело во влажности – здесь она просто катастрофическая. Благодаря ей и спёртому воздуху дышать здесь было просто невозможно. Стоит ли упоминать невесть откуда взявшиеся сквозняки? Не будь у меня такого завидного иммунитета, мой хладный труп давно кормил бы местную живность.
Вздохнув, я сосредоточилась на своей скудной пище и, сморщив нос, принюхалась к кусочку хлеба. Ах, это однозначно не аромат из булочной мистера Грини, однако ничем отвратительным он не пах. Тогда всё, что мне оставалось – откусить немного с краю, поморщиться в отвращении, а спустя секунду жадно наброситься на весь кусок, жуя, но не чувствуя вкуса. Разочарование захлестнуло меня и тугим узлом стянулось в животе, когда я поняла, что поглотила всё до последней крошки, но у меня по-прежнему была моя кружка с водой. Руки тряслись, когда я поднесла её к губам и, зажмурившись, сделала глоток. Всю ротовую полость тотчас заполнил вкус ржавого металла, и я выплюнула всё без остатка, вытирая губы тыльной стороной ладони.
Определённо, та вода, в которой я едва не захлебнулась, была куда более приемлемой, чем это безобразие.
– Что ж, – с трудом отдышавшись, пробормотала я. – Ты все еще можешь быть полезной.
Вылив немного воды на свободную ладонь, я умылась, отчего мимолётное облегчение всего на секунду настигло меня. Остатком вымыла руки и встала с колен, чтобы подойти к калитке. Кружка по-прежнему была в моих руках, и когда разум оказался обманчиво чист от мыслей о еде, я вернулась к обдумыванию плана. Будь всё это не