– Это потому, что ты идиот, – гаркнул другой в ответ, и все похитители вновь рассмеялись. Но стоило Аблову слегка поднять руку, как все тут же умолкли.
– Значит, рассчитываешь на мою помощь? – без какой-либо эмоции, что в голосе, что на лице, протянул главарь и подошел ко мне ближе. – Что ж, я помогу. В обмен на твою помощь.
– Вы отпустите меня? – сглотнув и облизнув пересохшие губы, спросила я.
– Если согласишься сотрудничать, то обязательно, – Аблов чуть наклонился, взял меня за подбородок и повернул мою голову так, чтобы лучше разглядеть ссадину на щеке. – Больше без надобности ее не бейте, а то муж потеряет к ней интерес.
Я не сдержалась и фыркнула – более гадкую фразу даже трудно вообразить. Заботливый какой: с одной стороны, вроде как запретил меня бить, а с другой – разрешил, если объяснят причину. Опять же переживает, чтобы Стасу не разонравилась. Скотина! Посмотрим, как Аблов запоет и как слетит с него самодовольная ухмылка, когда я сбегу и в полицию на него заявлю.
А я сбегу обязательно, чего бы мне это не стоило. Буду врать, изворачиваться, хитрить, но вырвусь на волю!
– Что вы хотите, чтобы я сделала, какую ждете помощь?
– Для начала снимем кино, а потом – по обстоятельствам. – Аблов выпрямился и, повернувшись ко мне спиной, отдал бугаям распоряжение: – Отведите ее в дом, а перед съемкой помойте и приведите в порядок.
– Какое еще кино?! – ужаснулась я.
– Любительское, Валерия, и крайне занимательное, – не поворачиваясь ко мне, ответил Аблов, и хоть его лица я не видела, но отчетливо представляла его садистское выражение.
– Послушайте, Виктор, мы же с вами цивилизованные люди. Если возникли какие-то проблемы, то мы их можем решить мирным путем. Зачем вам меня мучить? Отпустите – и обещаю…
Аблов резко развернулся и подлетел ко мне. Я умолкла на полуслове и сжалась от страха.
– Это ты-то, сучка, цивилизованная? Скулишь здесь о мучениях, так знай: это только начало, и я постараюсь, чтобы ты в полной мере насладилась всеми радостями заложницы. Поняла?!
Ответа на свой вопрос он не получил. Инстинктивно зажмурившись, я не только утратила возможность говорить, но и дышать – Аблов зловеще возвышался надо мной и, казалось, едва сдерживался, чтобы одним ударом не прибить насмерть. Лишь когда Виктор отошел на приличное расстояние, я выдохнула и открыла глаза.
– Эй, ты, – кто-то позади толкнул меня в спину, – хватит реветь, вставай. Не слышала, тебя велено отвести в дом.
На ноги я встала самостоятельно, но за впереди идущим атлетом не поспевала. В одной туфле да после багажника меня мотало в разные стороны. Удача, что за жалкие несколько метров пути я ни разу не завалилась.
– Так