Круговерть забот поглотила всё, я практически не выходил из дома, только в альма-матер – сдать очередной зачёт, или если Саша вытянет нас на выходные куда-нибудь в кафе или парк погулять. Я даже перестал поглядывать на татуировку. Страхи и метания утонули в учебном материале, который теперь казался даже интересным.
Психология, структура управления, продуктивный менеджмент стали весьма занимательными дисциплинами, у меня сложилось впечатление, будто я могу понять людей и их неприязнь ко мне. Но ещё приятнее было понимать, что с помощью знаний можно управлять окружающими, стоит только понять, о чём думает человек, чего боится, чего желает втайне даже от самого себя. Я делал то, что раньше казалось бессмысленным – познавал окружающих.
Незаметно умерла осень, зима одела улицы в белый снежный траур. На фоне светлых пейзажей я как хамелеон-альбинос перестал выделяться бледной кляксой. Я наконец-то смог слиться с окружающим ландшафтом.
Заканчивался очередной семестр, и дело катилось к Новому году. Город одевался огнями, гирляндами, везде появлялись искусственные ярко наряженные ёлки. Магазины зазывали скидками и акциями, пытаясь навариться на предпраздничной лихорадке, всякие шоу притягивали празднично настроенный народ, собирая приличные кассы. Опекуны вовсю шушукались, готовили грандиозный сюрприз к празднику, мне было даже смешно наблюдать за двумя взрослыми мужчинами, которые ведут себя, как десятилетние мальчишки.
Я проснулся ночью. Во сне мне казалось, что муравьи прогрызли в коже крошечные дырочки и забрались внутрь, они кусали мою руку на уровне запястья, казалось, до кости. Открыв глаза, я почувствовал, что ощущения сна весьма реальные, рука горела и чесалась.
В панике включить ночник удалось не с первого раза, пальцы упорно не нащупывали кнопку включения света, словно кто-то убрал её со стены. Наконец, заветная пластиковая пимпочка нашлась, щёлкнула. Я уставился на руку и тут же понял в чём дело. Татуировка словно воспалилась, её линии проступили очень четко, кожа вспухла по рисунку и покраснела. Жидкости в верхнем сосуде оставалось совсем немного, буквально с десяток капель. Сработал магический будильник. Горбун сказал быть готовым к перемещению.
Паника появилась на секунду, но тут же была задавлена здравым смыслом, стоило мне представить, как я появлюсь в трусах в кабинете Ингефорца. Худшая картина в мире. Я тихонько слез с кровати, постарался без особого шума достать из шкафа дорожную сумку – самую невзрачную, которой Рома не хватится, сложил туда одежду,