Тех было трое, одетых в чёрные балахоны. Они, тоже окутавшись щитами, но явно классом пониже, прятались за большим чёрным фургоном, стоявшим поперёк дороги, и непрерывно стреляли, видимо, надеясь перегрузить щит Нейриса. Но пока усилия их были тщетны.
Нейрис, расстреляв весь барабан своего пистолета, отбросил его в сторону, и на ходу расстёгивая одежду, бросился к чёрному фургону. Пока он бежал первые пять метров, он успел снять и отбросить свой сюртук, а спустя полсекунды вместо человека по камням мостовой бежал, по-прежнему окутанный пузырём защитного поля зверь, который более всего напомнил Исбайл льва с короткой гривой.
Зверь зарычал и прыгнул на ближайшего налётчика, остатки щита которого растворились в воздухе, как только зверь коснулся полупрозрачной плёнки защиты. Влажный воздух прорезал истеричный визг попавшего в лапы лисицы зайца, закончившийся булькающим звуком.
Лев же, не теряя времени, обернулся к оставшимся двум стрелкам. Один из них, тот, что был дальше, выкрикнув что-то невнятное, повернулся спиной и бросился бежать, отбросив свой пистолет.
Тот же, на которого теперь надвигался ужасный зверь, с искажённым злобой и страхом лицом продолжал жать на спусковой крючок. Но щит Нейриса всё ещё держался. Когда лев присел перед прыжком, человек в чёрном тоже отбросил своё, ставшее бесполезным, ввиду того, что патроны закончились, оружие. И в руках его засверкал полуметровый узкий клинок. Он криво улыбнулся и слегка присел, принимая защитную стойку. Лев, не сводя глаз со своей потенциальной жертвы, начал движение по широкой окружности. Налётчик настороженно поворачивался за ним.
Тем временем, лицо Исбайл, смотревшей вслед убегающему, исказилось хищной ухмылкой. Она разразилась нервным, и каким-то каркающим смехом, увидев, как несчастный споткнулся о вылезающий из земли, раздвигая и выворачивая камни мостовой, подвижный толстый корень. Он успел только коротко и грязно выругаться, как корень, так некстати прервавший его бег, буквально взорвался множеством гибких зелёных побегов, которые, словно щупальца огромного головоногого, мгновенно оплели его, не позволяя подняться. Он уже ничего не мог сделать, только глазами, переполненными первобытным ужасом перед необъяснимым, следил, как толстый зелёный побег, не спеша тянется к нему. Несчастный исторг дикий, переполненный безысходностью и страхом крик, когда ощутил, как этот побег, обвивается вокруг его шеи. Но скоро крик