Она гневно сверкает зелеными глазищами.
– А ничего, что это была полностью твоя инициатива?
– Да, – соглашаюсь я, – но ты не послала меня на три буквы, а должна была, так как мужика у тебя до меня, не было. Ты же в лифте тряслась, как заяц. Удивительно, что я не понял все о тебе, иначе сразу бы отправил тебя домой, к мамке. А может ты хотела от меня залететь, чтобы затащить меня в загс? Так я не по тем делам, детка.
Она вырывает свою руку из моей, которую я оказывается крепко держу.
– Да пошел ты на эти самые три буквы, – шипит она, резко разворачивается и хочет уйти.
– Грубо, – усмехаюсь я и удерживаю ее за руку. – Нам нужно выяснить один очень важный вопрос.
– Только один? – уточняет Ника. – Какой?
– Ты предохраняешься? – прямо спрашиваю я.
– Чего? – растерянно переспрашивает она.
– Понятно, – вздохнул я. – 72 часа еще не прошло, поэтому поехали.
– Куда? – она оторопело уставилась на меня.
– В аптеку, милая, в аптеку, – поясняю я. – Куплю тебе противозачаточные таблетки, Постинор называются. И лично прослежу, чтобы ты выпила. Сюрпризы мне не нужны.
Ника поджала свои пухлые губки.
– Представь, я тоже не мечтаю, в восемнадцать лет стать матерью, причем от такого конченного придурка, как ты. Поехали.
Меня немного разозлило сравнение с «придурком», но я проглотил это. Мы зашли на веранду, где Виктория и отец пили кофе, а на самом деле целовались, и даже не заметили, как мы вернулись. Я громко кашлянул. Они сразу отпрянули друг от друга.
– Бать, – позвал я, – мы с Никой прокатимся немного на машине, скоро вернемся.
– Только недолго, – подала голос Виктория. – И я рассчитываю на вас, Артем, – она немного понизила голос. – Надеюсь, вы понимаете меня?
Я дурашливо поднял две ладони вверх.
– Конечно, Виктория, не волнуйтесь. Верну вашу дочь в целости и сохранности через час.
Я крепко ухватил девчонку за руку и потащил к машине.
– Эй! – возмутилась она. – Не тащи меня, как бульдозер. Я сама в состоянии идти, и отпусти мою руку. Кстати, насчет того, чтобы вернуть меня в целости и сохранности, сомневаюсь, что у тебя получится, – язвительно добавила она.
– В смысле? – я даже остановился.
– В смысле, что в целости уже не получится, целость нарушена.
– Охренеть! – прокашлялся я, – тебя палец в рот не клади.
– Вот и не клади! – добавила она и неожиданно покраснела.
Я сразу понял почему ее щеки стали, как маков цвет, как только представил, как касаюсь большим пальцем пухлых ярких губ. А она облизывает его или втягивает в рот. Я сглотнул и отогнал грешные мысли подальше.
– Стоп. Успокойся, Тема, – мысленно дал себе установку, – она только вчера была девственницей, а у тебя такие грешные мысли. – Поехали. – сказал вслух.
Ближайшая