Не отец, теперь буду называть его по имени. Джери Брукс.
Как непривычно.
Тихий стук в дверь.
– Открой, – просит голос Джери.
Убираю тетради обратно в стол, закрываю ящик, ручка отваливается от него, и я просто запинываю её под стол. Отправляюсь к двери, отпираю замок, и в кабинет вваливается Джери, следом за ним идет Лекса, а на руках у неё… ребенок.
Дар речи пропал. Разглядываю сестру, она одета в серые штаны и футболку, на ногах белая обувь с закрытым носом и пяткой, волосы чистые и уложены в низкий хвост, на запястье ядовито-розовая бирка. Мальчик на её руках спит, приоткрыв рот, облачен он в обычную детскую одежду. Синяя пижама со звездным небом.
Я хотела накричать на Лексу, но вся злость улетучилась, стоило мне увидеть ребенка.
– Это…
– Доми, – шепчет Лекса и подходит ко мне, обнимаю её и ребенка.
Шок постепенно сходит, и я позволяю себе протяжный выдох.
– Я тебя прибить хотела, – говорю я.
– Прости, – шепчет Лекса. – Я не могла по-другому.
Отстраняюсь и спрашиваю:
– Как Пьер взял тебя с собой?
– Он не брал. Мы действительно увиделись с ним перед тем, как он должен был уехать, я просто забралась в багажник, а потом, на пирсе вылезла. Алекс, я должна была, – сестра так трогательно смотрит на мальчика в её руках и с щемящей болью в голосе продолжает. – Я же говорила, что он жив. Ты ведь так и не поговорила с мистером Келлером, а я больше не могла наслаждаться благами жизни, зная, что моего мальчика могут обижать… а мамы нет рядом.
Уму непостижимо. Она сделала это. Моя маленькая сестра нашла своего ребенка на другом краю страны.
– Его не обижали, – говорит Джери.
Поворачиваюсь к нему.
– Барон… значит, – со злостью произношу я.
Внутри поднимается такой ураган ярости, что я с трудом заставляю себя держаться в рамках. Как он мог?!
– Так было нужно, – говорит Джери, стараясь не смотреть на меня.
– Кому? Тебе? – спрашиваю я и подступаю на шаг к нему.
У меня миллион вопросов к этому мужчине, но всё равно смотря на него, я вижу – своего отца, который безумно любил меня когда-то. Как он мог бросить меня? Как он посмел стать Бароном и совершать ужаснейшие вещи? С его приказа тысячи девушек были изнасилованы, множество детей остались без родителей. Да его душа плавает в крови тех, кто погиб, добывая ему людей.
– Ты собираешь по миру женщин и детей. Для чего?
– Это тебя не касается, – говорит он, и меня срывает с тормозов.
Смех раздирает меня на части. Истеричный и пропитанный болью.
– Не касается? – спрашиваю я, чувствую такое отторжение от человека, воспитавшего меня, что начинает тошнить.
– Прекратите, – просит Лекса.
Подступаю к Джери и смотрю на него снизу вверх.
– Барон меня очень даже касается, знаешь, что я чуть не умерла из-за твоих людей? Ты послал их по мою душу!
– Я не знал, что это ты украла…
– Украла?