А получается очень интересно, между прочим. Всякий раз, попадая в одну смену с Валентином Валентиновичем, я словно бы проваливался в другое измерение, в другое заведение. Я оказывался в обычной больнице, где пациенты были предсказуемыми и действительно больными людьми, которым требуется помощь. Всё происходило вовремя, спокойно и так, как и должно происходить: больные – лечились, буйные – усмирялись, работники – работали. И всё это без крика и унижения, доброжелательно. Оказывается, не обязательно постоянно указывать людям на то, что делать и как делать, если эти люди начинают жить по правилам, которые они знают и понимают. И уж совершенно нелепым в такой атмосфере покажется крик на людей. Больных людей.
Удивительно, не правда ли? А вот лица не помню.
Артём. Стих третий
Наверное, это кому-нибудь надо,
И вряд ли тут кто-то
Действительно болен.
Зачем вам всё это? Вот я – за наградой.
Я сам сюда влез, потому что достоин.
Хотите, готов вас принять дураками.
А надо, и сам притворюсь идиотом.
Пусть только не будет
Обмана меж нами,
Я жду здесь судьбу
И привык к поворотам.
И хватит считать, что за маскою тихой
Скрывается кто-то, готовый прогнуться.
Мне выжить придётся в игре этой дикой,
Чтоб счастье найти
И в любовь окунуться.
На ветке дерева начинали набухать почки. Под порывами ветра она скользила вдоль серой стены бетонного забора и тянула за собой свою тень. Артём изучил эту веточку в таких деталях, что готов бы был поклясться, что знает о ней всё. Само дерево стояло по ту сторону забора, и молодой человек иногда дорисовывал в своём воображении недостающее. Ветка и забор – это был весь внешний мир, доступный ему. Забор был неинтересным и мёртвым, дерево же жило и двигалось в пространстве и в сезонах. Оно уже являлось ему просто чёрным, чёрным и мокрым, чёрным и осклизлым, чёрным и остекленевшим. Иногда оно обрастало белым инеем и сосульками, сливаясь с забором. А вот теперь дерево просыпалось, набухая почками и готовясь жить. Его желание передавалось Артёму и создавало настроение весны.
Артём плохо сочетался