Ну что же, я стараюсь присоединиться сразу же к другой группке гостей, чтобы хорошенько перемешаться и взболтаться перед подачей на стол. Ведь сегодня я почётный гость, докладчик и кандидат на получение ежегодной премии в номинации «Психоаналитик года». Как я мог пропустить такое? Я поддеваю тонкими нервными пальцами, способными дарить нестерпимое наслаждение, микроскопическую тарталетку с осетровой икрой, и она яркими солоноватыми пузырьками спермы лопается у меня во рту.
А вот и моя милая девушка: я почти не различаю её лица. Для меня они все одинаковые, но я ощущаю её пряный острый нервный запах. Запах молодой потной лошадки в загоне, которая нервно кусает удила, ведёт бешеным глазом в бок и только и мечтает укусить своего наездника, пока он объезжает её. Со своей самой обаятельной улыбкой, я незаметно протягиваю ей свою визитку, и я даже не сомневаюсь, что сегодня у меня будет восхитительная рождественская скачка.
Вечер проходит легко и приятно, я, на зависть всем присутствующим, снова обласкан вниманием и любовью своих почитатели и пациентов, и Ассоциация безусловно, совершенно заслуженно вручает мне свою золотую статуэтку в виде бюста дедушки Фрейда. Ну что же, отправится ко мне на каминную полку в кабинете – к трём своим остальным братьям-близнецам.
После бодрой торжественной части, выступления и вручения премии, сопровождающейся прекрасной классической музыкой, отличными камчатскими крабами, дикими утками, фаршированными киноа и зернами граната, поданными на прелестных тонкостенных тарелках в виде больших перламутровых раковин, запечённой на вертеле кабанятиной, вымоченной в бренди с листьями можжевельника, я настроен на благодушный лад, и уже более снисходительно смотрю на всех своих коллег по цеху. Ну что же, мы все заперты в одной стеклянной банке с прозрачной крышкой, и здесь только кому как повезет больше остальных: кто сможет выбраться на самую верхушку этой копошащейся кучки, всё равно не имея возможности улизнуть на свободу. Только и всего.
Наша всё ещё многочисленная компания перебирается из нарядного зала для торжественных приёмов со сценой в более камерную клубную комнату с пылающим камином, которая осталась здесь ещё с дворянских собраний. Наверняка здесь так же как и сегодня, больше ста лет назад, сливки общества вкушали свой послеобеденный коньяк и бренди, попыхивали сигарами и вновь вошедшими в моду трубками, их щеголеватые хипстерские бородки и закрученные вверх усы так же лоснились помадкой в свете огня, и такие же прелестные мулаточки обносили их напитками и лёгкими закусками. Нас осталось, наверное, двадцать человек в комнате – достойных войти в этот круг избранных, допущенных к самым дорогим телам и душам нашей элиты, и мы расслабленно беседуем ни о чём, наслаждаясь этим редким моментом умиротворения, когда мы можем перестать ненадолго рвать зубами и ненавидеть друг друга за спиной с нашей обычной страстностью. Прямо лубочная лаковая картинка