– Закономерный вопрос: на кого же на самом деле работал господин Зуев? – хмыкнул я. – Будь он английским разведчиком, то бы не стал наносить ущерб интересам союзников.
– Значит, Зуев был двойным агентом, – совершенно резонно предположил Книгочеев. – Работал одновременно на англичан и на немцев. Возможно, что на австрийцев.
– А как вы считаете, Зуев мог работать на Польшу?
– На Польшу? – вскинулся Книгочеев, как тот чиновник, что проверял паспорта в стихотворении Маяковского. – Зуев прибыл сюда в девятьсот седьмом году, а Польша появилась спустя десять лет. В девятьсот седьмом никому бы и в голову не пришло, что Юзеф Пилсудский соберет воедино куски кусочки бывшей Речи Посполитой. Скорее всего, Зуев работал на немцев.
– А если допустить, что Зуев изначально являлся членом польской националистической группировки, например, пресловутой революционной фракции, созданной Пилсудским внутри ППС[4], мечтавшей о возрождении Польши, а потом он его завербовала английская разведка? Причем Зуев стал работать на англичан с согласия руководства партии. Возможно такое?
– Мне кажется, это слишком сложно, – пожал плечами Книгочеев. Подумав несколько мгновений, покачал головой: – Впрочем, если вспомнить, что Пилсудский стал проповедовать «прометеизм»[5] еще накануне русско-японской войны, а обретение независимости Польши он связывал с разгромом России в Великой войне, то вполне возможно. И если допустить, что господин Зуев был единомышленником Пилсудского, то все встает на свои места.
– Забавно, – сказал я, хотя на самом-то деле не видел ничего забавного. – Польский националист, прикидывавшийся русским полонофилом, работавший на Британию и одновременно вредящий Антанте, чтобы досадить России.
На самом-то деле, мне стало очень грустно. Получается, Зуев обвел меня вокруг пальца. Да я и сам хорош. Уперся в то, что господин главный библиотекарь – английский шпион и не стал проверять иных линий, хотя должен был. Слабое утешение, что мое руководство – Кедров с Артузовым – не ставило мне задачи по отработке Зуева на предмет принадлежности его к «Двуйке», то есть ко Второму отделу Генерального штаба Войска Польского, а если конкретно, то к офензиве, но сам-то я должен думать! Ладно, поздно рвать волосы на пятой точке, надо о деле думать.
– Александр Васильевич, вы же отрабатывали связи Платона Ильича с жителями города, – поинтересовался я. – Наверняка, среди них попадались и этнические поляки. Возможно, члены ППС.
Книгочеев вздохнул, пожал плечами и сказал:
– Никто не рассматривал Зуева как поляка. Фамилия и имя русские, а Царство Польское – только часть Российской империи. Касательно же поляков… В Романове, то есть Мурманске, библиотекарем служил поляк. Если не ошибаюсь, фамилия его Возняк. Разумеется, он