Творения, том 2. Святитель Иоанн Златоуст

что знал совершенно, что скромность скоро заставит их отказаться от гордости и заботы о богатстве. Заповедав не высокомудрствовать, он научил и тому, каким образом могут они не высокомудрствовать. Каким же это образом? – Если узнают свойство богатства, – как оно ненадежно и неверно. Поэтому он и сказал далее: «и уповали не на богатство неверное» (1 Тим. 6:17). Богат не тот, кто приобрел много, но тот, кто много роздал. Авраам был богат, но не был сребролюбив; потому что не заглядывал в чужой дом, не любопытствовал о чужом имении, но, выходя (из своего дома), смотрел, нет ли где странника, нет ли где нищего, чтобы помочь нищете и принять путника. Не под золотым кровом жил он, но, поставив кущу у дуба, довольствовался тенью листьев: и жилище его было столь великолепно, что даже ангелы не стыдились остановиться у него, потому что искали не дома великолепного, но души добродетельной. Будем, возлюбленные, и мы подражать Аврааму, и разделим, что есть у нас, с бедными. Жилище у него было самое простое, но оно сделалось блистательней царских дворцов.

      Ни один царь никогда не принимал у себя ангелов, а он удостоился такой чести, сидя под дубом и поставив кущу: не за простоту жилища он был почтен, но получил такой дар за красоту души и за сокрытое в ней богатство. Будем же и мы украшать не дома, но, прежде домов, души свои. Да и как не стыдно украшать мрамором стены без нужды и без пользы, и допускать, чтобы Христос ходил среди нас без одежды! Что тебе, человек, в доме? Умирая, разве ты возьмешь его с собой? Нет, не возьмешь; а душу непременно возьмешь. Вот теперь постигла нас такая опасность: пусть же помогут нам дома, пусть избавят нас от грозящей опасности: но они не могут сделать этого! Свидетели тому вы, которые совсем оставляете их и убегаете в пустыню, страшась их, как сетей и западни. Пусть помогают теперь деньги: но они ничего не значат. Если же деньги бессильны и против гнева человеческого, то тем более на божественном и неподкупном суде. Если теперь, когда мы оскорбили и разгневали человека, золото нисколько не помогает нам, то тем более бессильно будет оно, когда разгневается Бог, не имеющий нужды в деньгах. Мы строим дома, чтобы в них жить, а не тщеславиться ими. Все, что сверх нужды, излишне и бесполезно. Надень обувь, которая больше ноги, и она обеспокоит тебя, потому что будет препятствовать тебе идти: так и дом, более обширный, чем нужно, препятствует идти к небу. Ты хочешь строить великолепные, обширные дома? Не запрещаю, только строй не на земле; построй обители на небесах, в которых бы мог ты и других принять, – обители, которые никогда не разрушатся. Почему ты с таким неистовством гонишься за тем, что убегает и остается здесь? Нет ничего обманчивее богатства; оно сегодня с тобой, а завтра против тебя; оно со всех сторон вооружает против тебя завистливые глаза; это неприятель, живущий под одним с тобой кровом; это враг домашний. Свидетели этому вы, которые владеете им и всячески зарываете и скрываете его: и ныне именно богатство и увеличивает для нас тяжесть бедствия. Ты видишь, как легки, ничем не связаны и на все готовы бедные,