– Что?
– Ты сказал – «адски непредсказуемая штука».
– А-а, нет. Кстати, иногда мне кажется, что наш мир – это будущий твой мир, – усмехнулся оборотень. – Но горный рельеф против этой теории. Твой муж, а я буду говорить именно «твой», чтобы не плодить дикие конструкции «муж твоего тела» или и вовсе «муж души твоего тела». И тебя я буду называть «Мэврис», чтобы не путать с Ильси. Так вот, твой муж – великий маг и хранитель рубежей Четырех Королевств, двадцать седьмой Защитник и еще с десяток пафосных, но заслуженных титулов. Причем защитник он в самом прямом смысле – он держит тонкий купол над нашими землями. Это единственное, что не позволяет фанатикам уничтожить нас. Фанатики верят в Единого Бога, животворящий круг и святые слезы. В Ледяной Ад, где грешники каждый день замерзают заживо. И еще они верят в то, что магией может владеть только достойный. А достойны лишь Паладины. Но мы сейчас не о религии.
– Нет, не могла религия так сильно измениться, – покачала я головой, – так что я принимаю сторону горного рельефа – ваш мир не наш. Итак, Лийкхан, в чем смысл моего попадания?
Он криво улыбнулся и запихнул в рот всю огромную плитку шоколада. Хм, это он таким образом намекает, что ему нужно собраться с мыслями? Так мог бы просто паузу выдержать. Или здесь нет театров и люди не знают могущества многозначительного молчания?
– Нам нужно вернуться аж на двадцать лет назад, – произнес наконец оборотень. – Тогда отец Ильси принес своей жене трехлетнего, насквозь больного мальчишку. Как ты понимаешь, этим мальчишкой был я. Он выкопал меня из-под развалин дома – иногда граница все же истончается, и фанатики прорываются. Именно поэтому все мы заинтересованы в благополучии и процветании рода Траарнских. Ильси к тому моменту было уже восемь лет, и она принялась вовсю возиться со мной. Со своей чересчур балованной старшей сестрой она не общалась. И, пока окружающие хоронили принесенного слабосилка, она меня выходила. Да, мы не родные по крови, но можно ли сказать, что после всего этого она мне не сестра?
Я пожала плечами, но ничего не сказала. Можно, почему нет? Можно сказать, что Ильсин была добрым ребенком, куда только все делось?
– Я рос, но мой волк не приходил на зов. Из-за своей слабости я не смог обернуться в пять лет, а это крайний срок. Дальше в миру появляется оборотень-пустышка. Но Ильси не позволила мне опустить руки. Она ослабила связь со своей волчицей и отправила Умфру на поиски моего волка. Отыскать его было непросто, на это ушло почти восемь лет. За это время сестренка добилась потрясающих успехов в магии.
– То есть отсутствие волчицы не делало ее немагом? – уточнила я.
– Нет, с чего бы? Магия – удел человеческой ипостаси. Даже есть закономерность: если редгенец лишается магии, то он уходит в Лес, а если лишается второго облика – то с головой погружается в магию. Умные колдуны говорят, что это защитный механизм и что-то еще про выживание вида. Не очень в этом разбираюсь. Неважно. В общем, когда мне исполнилось пять лет и я не обратился, Ильси отправила Умфру за моим волком. Когда