Жаль, что соседка на столе оставила безопасный нож. С тесаком для мяса я бы чувствовала себя уверенней.
Секунда, и синеглазая волчица летит на меня. Без единого звука, не зарычав и не облаяв, она всей тушей ударила меня в грудь, и мы вместе полетели на пол. Последнее, что я запомнила, – это свое искреннее удивление от того, насколько крупнее она стала.
В себя я приходила медленно. Голова раскалывалась, во рту пересохло. Плакала моя подработка, это раз, и два – Нинке хана. Кроме нее, эту тварюгу в квартиру впустить некому, так что гром и молнии будут обрушены на ее тощий зад. И перед. И вообще, прибью заразу! А волчица тоже хороша, я ей пирожок отдала, сардельки купила, а она…
Хорошо еще, Нинка сообразила скорую вызвать. Или вместе со своим хахалем перетащили меня в мою же комнату? Тогда им точно конец настанет – комнату-то я не успела открыть, а ключ убран в тайное место.
– Ее Величество пришла в себя, – гортанно рявкнули у меня над ухом.
Хм?!
– Оставьте нас, – холодно бросил другой, смутно знакомый мне голос.
Шум, шорох, стук закрывающейся двери. И тут меня резко хватают за волосы. Больно-больно! На глазах тут же вскипают слезы.
– Открой глаза, Мэврис.
Резко вскидываюсь, дергаюсь и чуть не оставляю в кулаке мерзавца добрый клок волос.
– Какого… – начала было я и зависла, ибо вряд ли в нашей районной больничке палаты вдруг отделали под барокко.
– Молчи, Мэврис. Своей выходкой ты окончательно потеряла право на уважение. Если еще хоть раз ты посмеешь совершить нечто подобное, – он сделал многозначительную паузу, – отвечать будет твоя семья. Это достаточно понятно? Или тебе повторить на редгенском?
Редгенском? Редген? То, что мне причудилось во сне? Нет, лучше промолчу. Вдруг поможет.
– Не затягивай с выздоровлением. На завтрашний бал я выволоку тебя за косы и брошу к подножию своего трона, – процедил он. – Будь послушной женой, Мэврис. Если уж любимой из тебя не вышло.
Та-ак, что-то здесь не сходится. Быть того не может, чтобы я ни с того ни с сего превратилась в бессловесную тряпку. «Послушной женой» – подумать только. Может, он еще и «босс, которому все можно»?! От одного ушла и от другого не постесняюсь уйти. Понять бы только, где я, моя память и мое самоуважение.
На самом деле я понимала, почему могла выскочить замуж за этого мужчину. Он был хорош, как картинка: волевое лицо, синие глаза, аккуратно подстриженные темные волосы. Легкая небритость и широченные плечи. Что там у него с кубиками на прессе, пока непонятно, не видно. Но ожирением он явно не страдает. Вопрос в том, как я его подцепила и почему ничего не помню? И почему «Мэврис», да еще и с троном? Он практикует ролевые игры? Или завтра бал-маскарад?
– На трюмо футляр, это тебе, – небрежно бросил он и поднялся.
Учитывая, что я отчего-то лежу в постели и ничего не помню, то не он ли приголубил меня по голове?! И теперь таким простым и удобным способом извиняется?!
– Преподнести