В руке он держал ожерелье из чьих-то зубов. Шлема не было, куртка со стальными пластинами забрызгана кровью, на коленях он держит свой меч, Продавец Иголок. Оружие тоже всё в крови. Рядом лежит другой меч, более грубый и тяжёлый, наверняка трофей.
– Да что ты такое несёшь, – сказал Феликс. – Ты жив, ещё победишь. Ещё не всё потеряно.
– Знаешь что?
Кас будто собрался произнести какую-нибудь колкость, но сдержался и посмотрел Феликсу в глаза.
– Ничего, – сказал он грустным голосом. – Просто я думал, что всё будет иначе.
– Я тоже.
Феликс протянул руку. Кас сначала отвернулся, но взялся за неё и встал. На какую-то минуту он стал похож на самого себя, тем, кем он был раньше.
– Где твой отец? Почему он не атакует дальше? Монастырь пал, ещё немного и…
– Атаковать ещё? Но ведь…
– Я не спрашивал твоего мнения!
В его глазах знакомое раздражение, какое всегда сохранялось за ним в последние годы, когда Кастиэль стал совсем невыносим. Жаль, только что он казался прежним.
– Где твой отец?
– Он где-то с офицерами, – только и ответил Феликс.
Кас ушёл не разворачиваясь. Даже не поправил криво висящую накидку. Феликс посмотрел ему вслед. Только бы Дренлиг не удумал что-нибудь безумное.
Глава 8
Сэджин тщательно протёр лезвие меча перед тем, как убрать в ножны. Атака оказалась более успешной, чем он думал. Один таранный удар двух сотен конных копейщиков разметал вражеское войско. Вот только сколько всего воинов у противника, не знает никто, а их хватает, чтобы одновременно вести бой у реки и штурмовать замок. Большая крепость устояла и до сих пор обстреливала монастырь. В подзорную трубу видно горящие под стенами трупы, наверняка от того земляного масла, что добывали древние вышки Старого Мира. А на самой стене творилось ужасное.
– Казни, – сказал генерал Грайден. Он смотрел через подзорную трубу, но не старинную, а новенькую, сделанную в Ангварене. – Убивают монахов за то, что сопротивлялись.
– Я думал, в Альбе верят в Спасителя, – Сэджин не стал продолжать смотреть на экзекуции. Сначала монахов и гарнизон резали, а теперь просто сбрасывали вниз со стены. Не так высоко, чтобы убить, но достаточно высоко, чтобы покалечить. И вряд ли их будут добивать, разве что стоны ночью будут мешать спать. – И не тронут монахов.
– Да, они с нами единоверцы. Но когда это кого-нибудь останавливало от резни? – Грайден-старший убрал подзорную трубу. – Хотел сказать спасибо за вашу атаку. Ещё немного, и нас бы взяли за жопу.
– Не стоит, генерал. Как думаете, крепость ещё продержится?
– День или два.
– У нас нет дня или двух, – сказал Кастиель, всё это время сидевший молча. У него опухли губы, будто он их прокусил до крови. – Монастырь уже пал, теперь им ничто не помешает взять замок.
Дренлиг сидел на камне, занимаясь трофейный ожерельем из зубов, снятым