– Не так основательно, как бы хотелось, ― пожимая в ответ папину руку, отзывается гад.
– Да? Тогда официальное представление будет не лишним. Беркутов Никита Валерьевич, наш, Варенька, новый компаньон, ― указывая на парня, говорит папа, кладет мне на плечо ладонь и чуть сдавливает. ― Ожегова Варвара Сергеевна, моя дочь, помощница, преемница и главная гордость в жизни.
Никита, который вальяжно и расслабленно развалился в кресле, выпрямляет спину и сглатывает, при этом его глаза медленно, но верно начинают выходить из орбит. Я, конечно, звука не слышу, но могу предположить, как скрепят его, судя по всему, ржавые шестеренки в мозгу, перерабатывая новую информацию.
Ага, выкусил, сволочь.
Спонсорскую помощь он мне тут в обмен на интимные услуги хотел оказать.
– Дочь, значит, ― потирая лоб, с задумчивым видом тянет Беркутов, потом чуть трясет головой и расплывается в своей фирменной и на этот раз жутко довольной улыбке. ― Отличные новости. Сергей Юрьевич, что же вы не присаживаетесь? ― Тон парня и даже жесты при обращении к отцу резко меняются, теперь он услужливо-почтительный, а ведь до этого в голосе Никиты проскальзывало пренебрежение.
– Никита Валерьевич, как насчет коньяка? ― изучая меню, интересуется родитель.
– Поддерживаю, а для Вари, наверное, закажем шампанское? Варвара, ты какое предпочитаешь? ― Этот вопрос Никита уже адресовал мне, а еще он под столом явно специально задел мою ногу.
– Я буду воду с лимоном, ― пнув парня в ответ, отозвалась я.
– Варенька не жалует алкоголь. Изредка может пригубить, но и то приходится уговаривать, ― заметил отец и накрыл мою руку своей.
После того как официант у нас принял заказ, разговор плавно переместился в деловое русло. К удивлению для себя, отметила, что Никита не такой уж и шалопай. Как только речь зашла о бизнесе, он словно скинул с себя ребяческую шкурку и надел другую – зрелую, толковую, хваткую.
– Вы меня извините, ― встал отец, когда его телефон зазвонил. ― Здесь немного шумно, отвечу в фойе.
– М-м-м, да… Не совсем удобно получилось, конечно, ― протянул парень, когда папа уже не мог слышать нас. ― Дал я маху, но ты тоже, девушка, хороша, ― с упреком произнес молодой человек и подался вперед, насколько это возможно, сокращая между нашими лицами расстояние. ― Почему же сразу мне не сказала, что ты дочка, а не любовница?
Тоже чуть пододвинулась к парню.
– А зачем? Ты у нас, как погляжу, лицедей. Шустро личины меняешь. Знай ты правду, еще бы ввел меня в заблуждение, а так я быстро раскусила твою гнилую натуру.
– Ну вот, теперь и ты делаешь огульные выводы. ― У этого хама хватило ума еще и в конце фразы с осуждением цокнуть. ― Может, я не лицедей, а многогранная личность. Варенька, ну его, это недоразумение, перепутал немного, с кем не бывает? Давай лучше дружить?
Смотрю Никите в глаза и поражаюсь, сколько наглости и самоуверенности может уместиться в одном человеке. Ведь ему даже не стыдно, а вообще-то всего