Вот она-то мне и рассказала про деда Николая, с которым вечно странные истории происходят. Интересно мне стало. Дай, думаю, схожу, проведаю старика. Заодно и посмотрю, правду тётка говорит или нет.
– Ты сразу-то к нему близко не подходи, а то заболеешь, – говорит тетка. – А вот как позовет тебя, тогда смело иди. Он ведь с плохими людьми не разговаривает. Он их за версту чует. И гостинца какого возьми. Вон сухариков ванильных, он их любит.
Положил я сухариков в пакетик и пошёл знакомиться со стариком.
Дед Николай сидел на полусгнившей лавочке возле своей хибары.
– Заходи, Колька, – едва меня завидев, прокряхтел старик, – присаживайся рядом, коль не брезгуешь.
– Здравствуйте, дед Николай, – протягиваю я пакетик с сухарями.
– Здравствуй, тёзка, – открывая пакетик и глубоко вздохнув аромат ванили, улыбнулся старик. – Ванильные?
– Ванильные, – отвечаю я.
– Зубов нет, а сухарики люблю, – положив пакетик на траву возле себя, крякнул старик. – Давно приехал?
– Вчера вечером, – говорю.
– Молодец. Не забываешь тётку. Да ты присаживайся, чего стоишь.
Дед Николай слегка сдвинулся в сторону и достал из потертого кармана свои любимые папиросы.
– Тебе не предлагаю. Последняя осталась, а последнюю и вор не берет, – прикуривает старик.
– Да я не курю, – сажусь я рядом со стариком.
– Молодец, – закашлялся старик. – Смотри занозу не посади. У вас, городских, задницы ведь нежные.
– Не посажу, – хихикнул я.
Старик ещё раз прокашлялся, высморкался и вытянул ноги в дырявых кирзачах.
– Я ведь, Колька, родился в городе. Это я после сорока уже в деревню приехал. Хотел сбежать от того, что со мной происходило. Вы это вроде как мистикой зовёте, или фантастикой. Вот я и хотел сбежать от фантастики этой, которая часто со мной случалась. Только вот чудеса эти как привязаны ко мне. Не отпускают. Я в деревню, и они со мной.
Я даже заёрзал от нетерпения, как мне захотелось услышать хотя бы одну удивительную историю, что со стариком происходили.
– Дед Николай, может, расскажешь хоть одну, – спрашиваю старика.
– Расскажу, тёзка, расскажу. Расскажу что-нибудь из последнего.
Старик сунул руку в пакетик и достал сухарик.
– Люблю ванильные, – улыбнулся старик, – детство они мне напоминают. Да и ангела угощу, чай не откажется.
– Какого ангела? – захихикал я.
Старик сунул сухарик в рот и закрыл от удовольствия глаза.
– Какого, какого. Из детства своего. Он часто ко мне прилетал, когда я маленьким был. Живот у меня сегодня разболелся. Думал, помру, как болел. А ангел всегда меня раньше лечил, вот я и вспомнил про него. Вспомнил, позвал,