Он понял – тело сказочно легко.
Рустам подарок взял, затем записку
Глазами пробежал не один раз,
Ведь упустить любое, даже мелочь,
Опасно и особенно сейчас.
А Горный Дух взмахнул своей рукою,
Орлы раскрыли крылья высоко,
И дверь на небеса сама открылась,
За ней ступени – больше ничего.
«Ступай Рустам и ничего не бойся.
Я, напоследок, дам тебе совет:
Луну, возможно, сделать благосклонней,
Коль передашь ей от меня привет!»
В душе помощник тут же улыбнулся:
«Приветы видно здесь в большой чести!»,
Хотя с простым и дружеским посланьем
Ему, бесспорно, начало везти.
И сделав шаг на белые ступени,
Что уходили прямо в небеса,
Он оглянулся – дверь, орлы исчезли,
Одни лишь горы видели глаза.
Ступени были мягкими, большими.
Идти по облакам было легко,
Наверно потому, что сам помощник,
Был весом, чуть побольше, чем перо.
На небе уже начало смеркаться.
Ступени поначалу часто шли,
И вдруг внезапно резко оборвались,
Другие были далеко вдали.
Рустам припомнил: «Падать, подниматься…»
Похоже, что сейчас он должен пасть.
Поднять его наверх должна наверно
Неведомая сила или власть.
«Так… главное идти и не бояться».
Он прыгнул вверх, надеясь полететь,
Но тело плавно в бездну запарило.
Мелькнула мысль: «Похоже это смерть!»
Но нет! В тот миг, неведомо откуда,
Воздушный столб стал исподнизу бить.
Его подняло ветром, как пушинку,
Стремясь к опоре новой проводить.
Вот так пошёл Рустам: то поднимаясь,
То падая бесстрашно плавно вниз.
То было неприятным испытаньем,
Но что поделать, действуй и мирись!
Пути другого до Луны волшебной
Никто ведь, скажем так, не указал,
И каждый раз, в душе прощаясь с жизнью,
Храбрец наш потихонечку шагал.
Когда сменило небо своё платье
На тёмное, с мерцаньем ярких звёзд.
Ступени проявляться перестали.
«Стоять иль прыгать?» – возникал вопрос!
Рустам решил, пока остановиться,
Немного отдохнуть и обождать,
Пока Луна на небе отразится,
А там, возможно, он пойдёт опять.
И вот красиво, не спеша и плавно
Пред ним явилась та, что ожидал.
С земли такое видится иначе,
В таком обличье он её не знал.
Глаза открылись, с тёмной зеленцою,
На голове чуть видная вуаль.
Возможно, когда будет полнолунье,
Убранство уберётся, как не жаль.
Путь продолжать теперь уже не нужно.
Она была доступна и близка.
Казалось, что к ней может дотянуться,
Приподнятая вверх его рука.
Конечно,