Но пребываю так давно во тьме,
Что не владею тем, чего здесь нету».
И говорящий выпучил глаза,
Которые тотчас позеленели,
Потом сверкнули вспышкой неземной
И тут же, как и раньше потускнели.
Художника пробила даже дрожь.
Чего уж говорить про Серафима?
Он, как и друг, теперь уж не сидел
И чувствовал, что кровь внутри застыла.
Но продолженья не было словам.
Виденья, растворяясь, исчезали,
И ровно чрез минуту гости мест
Уже одни под деревом стояли.
И ждать было нельзя. Тому был знак.
Трава вокруг при ветре «зашумела»,
И тропы вроде б начала казать,
Открыв и застилая то и дело.
Поток воздушный причесал траву,
И уложил её в подобье круга,
Указывая, как нужно идти,
Чтоб те могли покинуть место луга.
Настало время сотворить обход.
Пять раз вокруг пройтись было несложно.
Художник, видя тропочку в конце,
Почуял, что количество пять – ложно.
Он вдруг припомнил, что он не учёл
Стук старика при первом появленье.
А этот позабытый им удар
Имел, как видно, важное значенье.
Шестой проход вкруг дуба показал,
Что было верным то предположенье.
Открылась широчайшая тропа
Доступная для лёгкого движенья.
Событье это птицы вознесли
В теряющее тьму ночное небо.
И Серафим с художником пошли,
Не пожалев для пташек крошек хлеба.
Немало Серафим ходил с отцом
И изучал доступную окрестность,
Но та, где он теперь ступал ногой,
Указывала на иную местность.
Казалось, что открылся вдруг проход
Короткий в неизведанные страны.
Пред ними показался вскоре порт
Откуда отбывали в океаны.
Послышался крик чаек, всплески волн,
Лицо обдул приятный тёплый ветер,
Почувствовался запах морских вод,
Что не сравним с другим на белом свете.
В то время на поляне, где рос дуб,
Высокой густотой трава поднялась,
Сокрыв все-все возможные пути.
Она теперь нетронутой казалась.
И утром спохватившись, паренька
Родные не нашли. Они искали
Его довольно долго. Им пришлось
Прожить немало времени в печали.
Но мы вернёмся к водным берегам.
То было беспокойнейшее место.
И путникам, что прибыли сюда
Оно, конечно, было неизвестно.
Стоял вопрос, с чего же начинать?
Рассказ был скуден… Где пойдёт ученье?
Где дерево найти, что воплотит
В себе возможность Ольги исцеленье?
Художник так же, как и Серафим,
На краткий миг лишь только растерялся,
Ведь он по свету много лет бродил
И потому общаться не стеснялся
С доныне неизвестными людьми.
Ему