– Нееееееееееееееееет,– кричу, переползая обратно, и опять таращусь в стекло. Труп стоит перед капотом.
Игорь врубает фары, и теперь я вижу этот ужас отчётливо. Страх пробирает до костей. Лица нет, только нечто черное. Руки как соломинки, но самое ужасное – это что пол-платья окровавлено!
– Беги,– вдруг говорит Игорь, и я, открыв дверь, выбегаю и бегу как можно дальше от этого кошмара.
Пока мужчина в белом скрывался за поворотом, девушка наконец-то забралась в машину.
– Солнышко, а ты в чем это так измазалась?– неожиданно весело спросил Игорь, подавая промокшей девушке плед и снимая с головы мокрый черный платок.
– Да, там ведро с краской задела, пока бежала. Упала и измазалась, теперь нога болит. А чего это Марк убежал? Ещё и дверь мне не открывал.
– Да у него свои демоны в голове, не обращай внимания, поехали лучше домой, тебе надо что-то теплое выпить.
К этому моменту вернулся и Артур, сел рядышком с замершей девушкой. Укутал её в ещё одно покрывало и, обняв, держал до самого дома на руках.
Друзья поехали домой, оставив охрану. Они должны были найти смельчака где-то в недрах кладбища, куда он и убежал.
Глава 12
Пора подвести итог поездки. Некромантия не моё! Желанный труп так и не воскрес, и за пару часов я только сильно устала и вымокла. В который раз за сегодня я приняла душ и переоделась, и вот сейчас сижу в гостиной и смотрю на черный прямоугольник. Большое и черное нечто выглядело знакомо, но не более.
В голове всплывали обрывки воспоминаний. Кажется, это «черный квадрат» и он шедевр живописи. На него можно смотреть часами и что-то увидеть. Скорее всего, у Бориса вторая картина – «Черный прямоугольник». Как я успела заметить, Артур любит искусство, не удивительно, что у него есть сей шедевр. Только вот в новом исполнении. Квадрат был картиной, а это что-то на ножках. Странно, но вот, сколько бы я не сидела и не смотрела в него, то ничего не видела. А может, он для раздумий?
– Чем занимаешься?– поинтересовался Марк, садясь в соседнее кресло.
– Смотрю и думаю,– говорю, показывая на творение.– А что ты видишь, глядя в него?– спрашиваю с интересом. Может, я что-то упускаю? Или не так смотрю?
– Я?– удивленно переспросил мужчина и тоже посмотрел в прямоугольник.– Себя вижу,– спокойно ответил, а я задумываюсь. Где связь?
– Ты считаешь себя таким же идеальным, как этот прямоугольник, или у тебя черно на душе?
– Что?– пораженно вскрикивает, и опять смотрит на творение.
– Я вот ничего не вижу! Но странно, что ты в прямоугольнике видишь себя, с тобой точно всё хорошо?– говорю, вставая. Пойти перекусить, что ли.
– Это со мной-то не всё хорошо?– восклицает.
– Уж точно не со мной! Ладно, я кушать. Тебе что-то приготовить?
– Яду?
– У тебя точно с головой не всё хорошо. Кто же яд просит!– испуганно смотрю на ненормального.