Если бы я увидела тогда тела родителей или хотя бы посетила их могилы, мне было бы легче. Но их тела кремировали, а прах утилизировали, поскольку даже он был радиоактивным. Для меня это выглядело так, будто бы мама и папа уехали, и скоро, а быть может и не скоро, мы обязательно встретимся.
4. Анна
С выходом в город у нас возникли проблемы. Нас просто не выпустили через КПП.
– Где ваши пропуска? Кто вам разрешил покидать часть? – наезжал на нас дежурный с автоматом наперевес. – Устроили тут проходной двор!
Берта попыталась спорить с солдатом, но я ее осадила, понимая, что без приказа свыше, парень все равно нас не выпустит.
Нам пришлось разыскивать командование части, чтобы «отпроситься» в город.
Это «посчастливилось» делать мне, потому что Берта не в полной мере владела кижанским и была очень вспыльчивой по своей натуре, а Марсель, вообще не знающий языка, шел за глухонемого. Выслушав мою просьбу, командир грязно выругался, но все же распорядился выписать нам пропуска, а также выделил для нас двух бойцов для сопровождения.
Нам не нужны были няньки, и я сообщила об этом раздраженному мужчине, но он ничего не желал слушать. Вдобавок ко всему он велел нам всем вернуться в расположение и одеться, как полагается, в каски и бронежилеты.
– Разве в городе настолько опасно? – удивилась я.
Одна только мысль о том, что придется несколько часов провести под гнетом бронежилета, казалась мне невыносимой. Линия фронта была очень далеко. К чему такие меры?
– Дамочка, вы находитесь на территории моей части, а значит делаете то, что я приказываю, без вопросов! И других вариантов не предусмотрено! Если вас что-то не устраивает, уебывайте на хрен в город! – разорался на меня командир. – Вопросы?
Мужчине не нужно было повторять дважды. Я прекрасно его поняла, поэтому вопросов не было.
В сопровождении двух рядовых кижанских солдат, одетых и вооруженных так, будто бы мы идем в атаку, а не на прогулку, мы вышли за территорию военной части. За воротами мы остановились, чтобы подождать, пока солдаты покурят, и Берта вместе с ними, а потом двинулись в сторону автобусной остановки. Военные закрыли лица балаклавами, что тоже показалось мне странным. От кого им прятаться в тылу, я не понимала.
Несмотря на ранний час, солнце уже припекало. Под бронежилетом все вспотело, от каски чесалась голова. Хотелось снять с себя эту защиту, но тогда пришлось бы тащить ее в рюкзаке, да и нарушать приказ командира части не хотелось. Вдруг солдаты по прибытию обратно, нажалуются на меня? Я не могла знать, какие санкции военные могут применить к гражданским, но в первую очередь мы у военных гости, нельзя злоупотреблять их гостеприимством. Да и ни к чему ругань и скандалы. Если нас выставят из части, как мы попадем на фронт? Будем дежурить у ворот и ждать, когда колонна с военными выдвинется