В приемной на диванчике в ожидании Титова сидел начальник планового отдела, а Марина перебирала ворох корреспонденции.
Я низко наклонилась к девушке и шепотом спросила:
– Марин, а где дядя Миша?
– Не знаю.
– Мари-и-ина, – с жалобными глазами перешла я на умоляющий тон.
– Вика, я правда не знаю! Единственное, что могу сказать, он поговорил, – она кивнула в сторону кабинета Игоря, – и больше я дядю Мишу не видела.
– Вот… этот Титов, – еле слышно прошипела я и направилась к кабинету.
– Куда?! – заверещала Марина и, обогнав меня, стеной встала на защиту двери.
Правда, обороняться ей долго не пришлось. Дверь открылась, и на пороге появились Игорь и начальник охраны.
Игорь, увидев меня и Марину с растопыренными руками, нахмурил брови.
– Что-то случилось?
– Да! – твердо заявила я и, нарушая очередь, зашла к нему в кабинет.
Он развалился в кресле, а я принципиально осталась стоять.
– Где дядя Миша?
Титов прищурил глаза и, постучав по столу ручкой, ответил:
– Уволил.
– Как уволил?! Он же… Да ты… – Остановилась и собралась с мыслями. – Как ты мог? Он работал на твоего отца пять лет, и они дружили. Павел Леонидович никогда бы так не поступил. Ты хоть знаешь, что у него трое детей, – распиналась я, а Титов внимательно меня слушал.
– А с чего такая забота? – выдавил Игорь.
– Он и мой друг тоже!
– А-а-а, – протянул Игорь.
– Что «а-а-а»?! За что ты его уволил?
– Не сошлись характерами.
– Игорь, а ты можешь его обратно взять? – Я, конечно, понимала, что найти работу водителю не так трудно, но такую зарплату, как здесь, ему никто не предложит. А у него такие милые дети, и жена сидит дома.
– Ну, даже не знаю… – Игорь расплылся в довольной улыбке. – А что я буду с этого иметь?
– А что ты хочешь?
Титов мечтательно закатил глаза и задумался.
– Знаешь, дядя Миша меня здорово задел.
– Игорь!
– Хочу-у-у… чтобы ты надела костюм госпожи, который я нашел в твоем шкафу.
– Сдурел! – взорвалась я от возмущения.
– Не наденешь?! – Титов наслаждался ситуацией.
– Да пошел ты! Знаешь куда? – Послала Игоря и вылетела из кабинета.
Рабочий день пошел насмарку. У меня все валилось из рук и не получалось. А еще чесались руки – огреть самодовольного Титова чем-нибудь по голове, и желательно тяжелым. Отдуваться за мои мысли пришлось папкам и бумагам. Я их нещадно трясла и роняла на пол. Наконец признав, что сегодня от меня больше вреда, чем пользы, решила не работать.
Только я заварила себе чай и достала конфеты, как в архив зашел