Мертвец исчез. Снефрид моргнула. У дальнего края очага было пусто, и казалось, она спала и вдруг проснулась. Раздавался храп работников, отца не было слышно. В испуге Снефрид кинулась к нему. Асбранд обильно вспотел, но дышал ровно и кожа его стала прохладной. С дрожью в руках она протерла ему лицо и шею, боясь поверить, что хворь наконец отступила.
– О Вёлунд, славный наш прародитель, благодарю тебя! – прошептала Снефрид, глядя в темную кровлю. – Светлой твоей силой изгнан злобный мертвец, жизнь моего отца спасена! Славься, князь альвов! Славьтесь, асы! Славьтесь, асиньи, даровавшие нам речь, и разум, и целящие руки!
Изнемогая от облегчения, она села на край помоста. Но чувство близкой бездны не отступало. Снефрид не могла избавиться от мысли: они с отцом – потомки Вёлунда, но ведь она – родная внучка Хравна. Изгнать его до конца не получится – притаившись в ее крови, он всегда будет где-то рядом.
Только через три дня, когда Асбранд достаточно окреп, чтобы сидеть, привалившись к стене и подушкам, и начал хорошо есть, они смогли поговорить. Еще не вернув прежней силы, Асбранд был очень бодр и даже весел от мысли, что избежал огромной опасности.
– Все-таки я не зря сходил на курган, – не без торжества сказал Асбранд, когда Снефрид принесла ему миску молочной каши.
– Ты чуть в Хель не сходил, – с упреком ответила она. – Я же просила тебя подождать до лета!
Вспоминая те три дня и три ночи, Снефрид отчетливо понимала, как близка была к тому, чтобы осиротеть.
– Ну, я немного заглянул в Хель, но без этого мы бы ничего не узнали. Старик все же сказал мне кое-что важное. Главное – он сказал, что Ульвар жив. Ты не вдова, и это хорошо само по себе. Но это важно еще и потому, что никто не может затевать с тобой тяжбу из-за долгов мужа и вызывать в суд, пока жив он сам. Была бы ты вдова и наследница его имущества – другое дело. А так, пусть даже они найдут десять свидетелей и того человека, кому он проиграл пушнину, они бессильны что-то спрашивать с тебя – пусть ищут самого Ульвара и его вызывают в суд.
– Хотела бы я посмотреть, как Фроди и Кальв отправятся в Грикланд и там отыщут Ульвара! Но сможем ли мы притащить в суд Хравна и заставить подтвердить, что Ульвар жив! – тревожно смеясь, ответила Снефрид. – Пока у нас не самый надежный свидетель – тот, кто умер много лет назад! Хравн сказал мне, чтобы мы больше его не тревожили, и у меня нет никакого желания снова его видеть!
– Но и те двое не смогут доказать, что Ульвар мертв. Однако есть новость похуже. Старик сказал, что ты в безопасности только до тех пор, пока есть у тебя мужская защита. «Когда она останется одна, – сказал он, – волки сбросят овечьи шкуры, и она лишится всего. Мудрость женщины приведет к ней на помощь силу мужчины, если она сумеет ею овладеть».
– Но когда… – Снефрид похолодела, – когда я… останусь одна, как он считает?
– Видно, он думал, что в этот раз сумеет утащить меня с собой, – Асбранд прокашлялся. –