– Потому как достоинство имеет! – хмуро пояснил Инквизитор. – Ибо человек она, не скотина!
– Ибо ведьма бесстыжая! – взвизгнул Юстинус, трясясь и брызгая слюной.
– Да что за закон у вас, что за суд?! – вскричала Гаркана. – Есть на теле родимые пятна – стало быть, ведьма! Нет родимых пятен на теле – всё равно, ведьма?!
– Закрой рот, Гаркана! – одёрнул её ледяной голос Торвальда Лоренцо. – Когда спрошу, тогда говорить будешь! Пойди, оденься, и допрос продолжим!
«Да чтоб башка твоя лопнула, как гнилая тыква!» едва не сорвалось с уст Гарканы.
Взглянула зло и пошла за ширму. Надела тонкую нижнюю рубашку, нижнюю юбку, платье своё, тканое из простого серого льна, обшитое по подолу и низу рукавов красным витым шнуром, завязала тёплый платок на груди, обулась в деревянные башмаки и вновь подошла к столу.
– Что делала ты прошлой полночью на Змеиной поляне, Гаркана? – спросил её Инквизитор. – Ты заблудилась, сбилась с дороги, вышла на неё случайно?
– Нет, я не заблудилась, Справедливейший, я шла туда намеренно, – отвечала она, – я траву-перемогу собирала. Мор напал на мою деревню, косит людей, и только трава-перемога спасение даст! Время уходит, мои сородичи гибнут, а я здесь, отвечаю на твои вопросы! Отпусти меня с миром, Справедливейший, – она шагнула и встала у самого стола напротив Инквизитора, сложила ладони вместе, прижала к груди, – век за тебя стану Кроноса молить и Деметру! – серо-зелёные глаза смотрели с мольбой.
– Ведьма для зелий своих траву рвала, к шабашу готовилась! – встрял Юстинус Мор. – И знала, куда идёт, шла намеренно. Что делать доброй лекарке на Змеиной поляне? А теперь закон обольстить хочет и уйти прочь!
Торвальд Лоренцо был бесстрастен.
– А известно ли тебе, Гаркана, что Змеиная поляна – проклятое место, худой славой полнится, как место ведьминских шабашей? – спросил он.
– Да, Справедливейший, – с трудом выговорила Гаркана. Она понимала, какой тяжестью ложится сейчас на её плечи это признание, но не смогла пойти против своей совести, не посмела солгать, – мне это известно, – проронила она и опустила голову.
Писарь скрипел пером по пергаменту, спешно записывая её признание.
– И зная о том, что Змеиная поляна – место шабашей ведьм, ты пошла туда ночью в полнолуние? – уточнил Инквизитор.
Голос его звучал безжизненно, был лишён всяких эмоций. Боль вернулась, монотонно била в правый висок, отдавая в бровь.
– Да, знала и пошла! – отчаянно выкрикнула Гаркана. – Там растёт перемога-трава, потому я и пошла! Я и на Кулаберг* бы пошла, если бы она росла там!
Юстинус Мор издал торжествующий вскрик и радостно