– Так Демира не нуждается в моей помощи? – уточнил Бессмертный. – Она так уверена в своих силах? Или мнит, что армия её солдат остановит Норта Безликого?
– Ты что, Демиру плохо знаешь? – удивился Ливий. – Упрямая, гордая! Она решилась заключить союз с верховным жрецом бога Сета Чёрным Велором и сама выступит в поход против Норта Безликого! Соберёт отряд и пойдёт с Велором к Ледяным Скалам Безвременья.
– В поход против Норта Безликого? – Арий Конрад отставил кубок с вином и оглядел министра проницательным взглядом. – И ты пойдёшь?
– Пойду, а чё, – не смутился Ливий.
– Вы безумны в гордыне своей?
– Да не больше, чем, когда попёрлись с тобой в Белую Пустыню, – парировал бывший вор.
– Тогда было иначе! – живо возразил магистр. – Тогда мы лишь выполняли предначертанное! Тогда звёзды освещали нам дорогу, и ветер был попутным! Парад планет в тот год сулил нам удачу!
– И в этот год Луна и Солнце встанут в ряд, нужно лишь дождаться того дня, и удача будет нам попутчицей, – уверил его Ливий, – а тогда мы были пешками в твоей игре, не более. Но, что есть, то есть – рассчитался тогда ты с нами по совести.
– Нет, вы не понимаете! – Арий Конрад взял кубок с вином, и Ливий заметил лёгкую дрожь в его руке и не поверил тому, что видит. – Теперь всё иначе! Я должен поговорить с Демирой!
– Поговоришь. Вернётся с празднества, и поговоришь. Ныне на целую неделю раньше празднуем Осенины, – пояснил министр, – не весь урожай ещё сняли, но жители окраин в смятении. В деревне, что стоит в самом подножии Ледяных Скал, весь месяц неспокойно. То среди дня затянет небо хмарью и ровно ночь настаёт. Воздух тревогой заражён. То будто хохот зловещий с вершин скал слышится. А то было ввечеру, подул ледяной ветер, и иней покрыл крыши домов и деревья. Собаки будто взбесились, выли и рвались с цепи, коровы истошно мычали в стойлах, а после дойки всё молоко скисло.
– И Демира пойдёт войной на Норта, потому что дерзкий мальчишка сквасил молоко у её коров? – Арий Конрад коротко рассмеялся. – Провокацией посчитала и оскорблением? Да пусть благодарит Безликого, что так пошутил.
– Вот и поблагодарит за всё, – пообещал Ливий, – да так, что впредь шутить не повадно будет. Город празднует Осенины, а Демира только с утра на празднестве была, раздала народу хлеб, мёд и вино, а теперь проводит смотр армии за городом, втихаря, чтобы до похода слухи не поползли. Однако пора бы и вернуться ей. Я за ней послал. Давай покуда ещё выпьем. Небось, вздрогнуло ретивое, а, Курт? Аль там камень у тебя гранитный? Признай, из-за неё с тех миров воротился?
– Пьян ты уже, Ливий, не соображаешь, что говоришь, – равнодушно отозвался Арий Конрад.
– Да с чего бы? – фыркнул министр. – Ты же здесь ради неё, не лукавь! Вот и выпей-ка ещё лучше.
Королева Руаны стояла перед большим зеркалом в оправе из слоновой кости и, нахмурив брови, рассматривала своё отражение. Вокруг неё суетился камердинер, шнуруя корсет тяжёлого, роскошно расшитого золотом и жемчугом