Поезд судьбы. Ольга Брюс

не откладывалось, до такой степени не могла взять себя в руки. Это сейчас модно говорить: депрессия, а раньше и слов-то таких не знали. Если не сделал уроки – значит ленился. Если не понимаешь тему – значит не хочешь понимать. Не хочешь есть – не голодный. Нет настроения – не выспался, ложись пораньше и встанешь, как положено. Кем положено? Кто придумал этот режим? Да я до сих пор, будучи уже в столь почтенном возрасте, не могу подняться в семь утра. Вот не могу, и всё тут. И без разницы, в котором часу лягу, в девять или час ночи, утром глаза открою по будильнику и буду ощущать себя разбитым стеклом, который вчера пинали ногами все, кому не лень. И так всю мою сознательную жизнь. И как люди встают в шесть, а то и в пять? Ума не приложу, это ж какое-то издевательство над собой, грубое, насильственное издевательство. Ладно, что-то я опять не туда свернула.

      Итак, Юлькины попытки увлечь за собой Полянского увенчались успехом. Я тогда так сильно на него обиделась, что возненавидела. Как он мог? Почему она? Что в ней такого, что Женя начал вести себя как-то по-иному: то сумку её несёт по коридору, то помогает надеть куртку. Джентльмен недоделанный. Нет, я конечно много слышала разных способов, как можно завлечь парня, мне-то уже было шестнадцать, и много разной информации полезло наружу, то бишь с экрана телевизора: экстрасенсы, привороты, магия. А может, Юлька именно так и поступила? Что-то дала моему Жене заговорённое, тем и влюбила его в себя? А? Мы в то время безумно верили во всякую чертовщину, боялись, сторонились и соблюдали приметы. А однажды мы своей дружной компанией решили погадать… Никогда не забуду тот день, когда прочитали предсказания на блюдце.

      Нам было по восемнадцать, когда Толик предложил погадать, чтобы узнать будущее каждого из нас. Мы охотно согласились, хотя не верили, что это возможно. На Рождество мы собрались в квартире Толи, когда его родители были в деревне на даче. Условие было таким: гадать необходимо в полночь, чтобы в помещении горели свечи и стояла полная тишина. Толя уже заранее нарисовал алфавит на ватмане, цифры; подготовил всё, что нужно, и ждал нас. Мы приехали всем скопом, уселись за стол, и Толя потушил свет. Мы переглянулись. Стало как-то неуютно, даже страшно, когда Толя поднял над горящей свечой блюдце и опалил внутреннюю сторону, и она почернела от копоти.